Современное промышленное предприятие ‒ это сложная социально-экономическая система, состоящая из множества взаимосвязанных элементов, подверженным факторам воздействия как внутренней, так и внешней среды. В настоящее время в условиях усиления влияния конкурентной среды на эффективность деятельности предприятия возникают задачи понимания принципов происходящих процессов взаимодействия с ближним кругом взаимоотношений, прежде всего с поставщиками и покупателями, систематизации и анализа данных процессов с точки зрения соответствия их определенным нормам, требованиям рынка, а также задача выбора экономических критериев оценки эффективности деятельности.
Для решения данных задач исследователи, безусловно, сталкиваются с вопросом рассмотрения содержания и принципов интеграционных процессов и интеграции в целом. Проведя анализ литературы, посвященной интеграционным процессам, можно выделить несколько позиций в определении понятия «интеграция». В общепринятом смысле интеграцию рассматривают как состояние связанности отдельных дифференцированных частей и функций системы, организма в одно целое.
В экономике и менеджменте в настоящий момент нет общепринятого определения интеграции. Позиции к определению данного термина можно разбить на четыре группы.
Большинство авторов рассматривает интеграцию как многоплановое объединение областей деятельности.
Бауэрсокс Д.Д. и Клосс Д.Д. рассматривают интеграцию как влияние специализации в отдельной области на общий результат.
Коллектив авторов под руководством Кириченко А.В. рассматривает интеграцию как целостность, непрерывность, выражающуюся в комплексной реализации функций и управленческих воздействий.
Согласно четвертой точке зрения интеграция рассматривается как процесс создания организационных отношений и вовлечения (включения) в них экономических субъектов [2].
В соответствии с этой позицией под интеграцией понимается процесс и результат взаимодействия обособленных структурных элементов какой-либо совокупности, приводящий к оптимизации связей между ними и к их объединению в одно целое, т.е. в единую систему, обладающую новым качеством и новыми потенциальными возможностями.
На наш взгляд, последняя позиция наиболее полно отражает интеграцию, представляющую собой процесс создания и вовлечения отдельных частей в целое с учетом возможностей их приспособления для достижения нового качественного состояния и приобретения новых потенциальных возможностей. Кроме того, это определение отражает сущность интеграции хозяйствующих субъектов: представляет собой целенаправленное движение частей, обладающими «скрытыми» (потенциальными) качествами, которые проявляются в результате этого движения, предоставляя целому новые возможности.
Однако в последнее время возникает много споров относительно связи понятия «интеграция» и «дезинтеграция». Это привело к появлению триады «интеграция – квазиинтеграция – дезинтеграция». На наш взгляд, такой подход заслуживает особого внимания. Рассмотрение интеграционных процессов и понятия интеграция, исходя из диады «интеграция-дезинтеграция», ограничивает возможности более четкой градации происходящих в мире процессов [3].
Отечественные и зарубежные исследователи классифицируют интегрированные взаимодействия по различным признакам, предпринимая попытки отразить в классификациях современные процессы взаимодействия, позволяющие достичь синергетического эффекта без установления контроля над собственностью.
Авторы большинства работ не учитывают особенностей того, что интегрирование необязательно предполагает увеличение активов за счет различных схем приобретения необходимого бизнеса в виде компании. Структура, обладающая синергетическим эффектом, может быть создана не только из отдельных подразделений в составе одного предприятия, но и из формально независимых экономических субъектов. Интеграция балансирует интересы и позволяет достичь эффективного процесса принятия решения и с помощью заключения долгосрочных контрактов между владельцами независимых компаний (активов) [5].
Такая форма интеграции не может быть рассмотрена в диаде «интеграция-дезинтеграция». Шерешева М.Ю. предлагает к использованию в данном случае понятие квазиинтеграции.
Анализ литературы показал, что единого мнения относительно понятия «квазиинтеграция» не существует. В связи с этим считаем возможным предложить собственное определение квазиинтеграции, взяв за основу термин в трактовке Шерешовой М.Ю, т.к. данная трактовка в более полной мере отражает сущность квазиинтеграции [4].
На наш взгляд, квазиинтеграция ‒ это объединение экономических субъектов, основанное на устойчивых и долгосрочных связях между ними и механизме управления их совместной деятельностью посредством информационной открытости, финансирования (в т.ч. долгосрочного кредитования, инвестиционного кредитования, лизинга), страхования и иных инструментов управления поведением субъектов, кроме юридически оформленного перехода прав собственности.
Интеграционные процессы сопряжены с рассмотрением новых качеств объединения независимых экономических субъектов, находящих свое отражение в синергетических эффектах. Синергетический эффект – суммирующий эффект взаимодействия двух или более факторов, характеризующийся тем, что их действие существенно превосходит эффект каждого отдельного компонента в виде их простой суммы. Отечественные и зарубежные исследователи выделяют различные виды синергетических эффектов: экономия операционных затрат, экономия затрат на проведение НИОКР, эффект комбинирования ресурсов, увеличение размеров рыночной ниши корпорации, эффект оптимизации уровня риска и др. Кроме того, следует отметить, что виды синергетических эффектов предопределяют существенную часть потенциала квазиинтегрированных взаимодействий производителя со своими контрагентами.
Как было замечено выше, эффект оптимизации риска является одним из видов синергетического эффекта. Отметим, что роль рисков в процессе квазиинтеграции достаточно в настоящее время активно обсуждается в различных западных изданиях, на международных форумах и конференциях. Интерес к данной проблематике обусловлен, прежде всего, высоким потенциалом повышения конкурентоспособности производителя, находящегося в стадии квазиинтеграции с поставщиком материальных ресурсов и потребителем готовой продукции. Далеко не секрет, что риски и недоверие к контрагентам повышают добавленную стоимость продукции, что в свою очередь снижает ее конкурентоспособность. Риски возможных потерь, заложенные в стоимости продукции, – это результат недоверия и неэффективности работы интегрированных предприятий [6].
В связи с этим, безусловно, одним из критериев оценки потенциала квазиинтегрированных взаимодействий, заслуживающего свое место среди большого числа разработанных различными авторами наборов критериев являются критерии величины потерь, вероятности возникновения потерь и их математическое ожидание.
Рассмотрим более детально процесс оценки потенциала квазиинтегрированных взаимодействий производителя со своими контрагентами с точки зрения анализа устойчивости взаимоотношений и выявления нереализованных возможностей, использование которых позволяет улучшить результат деятельности [1].
Процесс оценки потенциала производителя в условиях квазиинтеграции состоит из шести основных этапов. Рассмотрим процесс оценки потенциала квазиинтеграционных взаимодействий на конкретном примере – промышленном предприятии ЗАО «Чистый Урал», занимающемся производством жидкого мыла и моющих средств. Длительное присутствие предприятия на рынке и долгосрочные отношения с поставщиками ресурсов и покупателей готовой продукции позволяют сказать, что предприятие вступило в фазу квазиинтеграции со своими контрагентами.
Итак, на первом этапе процесса оценки потенциала производителя в условиях квазиинтеграции осуществляется выбор базы для сравнения с текущими значениями. Этой базой могут быть показатели деятельности конкурентов, среднестатистические значения ключевых и открытых для анализа показателей по рынку, например, объем реализации, количество торговых точек, филиалов и т.п. К такой базе могут быть отнесены данные внутренней статистики функционирования предприятия, например, динамика продаж, оборачиваемость запасов, норма рентабельности и др. Среди огромного количества предлагаемых баз для сравнения, безусловно, следует отметить результаты экономико-математического моделирования. В связи с развитием информационных технологий, программного обеспечения и возможностей современного оборудования представляется возможным осуществить разработку такой экономико-математической модели, которая позволила бы наиболее комплексно рассмотреть различные варианты принятия решений и оценить каждый из них. В нашем случае базой для сравнения будут являться результаты экономико-математического моделирования.
На втором этапе необходимо выбрать критерии сравнения, к числу которых, например, могут относиться совокупная стоимость среднего операционного цикла изделия для производителя, длительность операционного жизненного цикла продукции, величина интегральных затрат и др. В нашем случае основным критерием сравнения является величина интегрального математического ожидания потерь, представляющая собой вероятностную характеристику уровня риска производителя, квазиинтегрированного с поставщиком материальных ресурсов и покупателем готовой продукции.
На третьем этапе осуществляется расчет оптимальных значений критериев. Для нашего примера эти значения были определены путем экономико-математического моделирования деятельности совокупности квазиинтегрированных предприятий. Нами был осуществлен расчет всех возможных вариантов сочетания длительности периода погашения кредиторской задолженности и периода инкассации дебиторской задолженности, результаты которых отражались на итоговой величине интегрального математического ожидания потерь. В результате анализа было рассмотрено 1296 таких вариантов. Визуально распределение полученных значений анализируемого критерия оценки потенциала изображено в виде трехмерного графика на рисунке.
При внимательном рассмотрении и анализе полученных значений было выявлено, что оптимальное значение интегрального математического ожидания потерь, равное 34134,20 руб., обеспечивает сочетание длительности периода погашения кредиторской задолженности в 16–19 дней и длительности периода инкассации дебиторской задолженности, равной 0 дней.
На четвертом этапе осуществляется вычисление промежуточных и итоговых текущих значений показателей согласно выбранному ранее критерию. В нашем случае был произведен расчет текущего значения величины интегрального математического ожидания потерь производителя, находящегося в условиях квазиинтеграции с поставщиком материальных ресурсов и покупателем готовой продукции при следующем сочетании условий взаимодействия с квазиинтегрированными контрагентами: период погашения кредиторской задолженности перед поставщиком материальных ресурсов составляет 14 дней, длительность периода инкассации дебиторской задолженности составляет 21 день. При таком сочетании величина текущего интегрального математического ожидания потерь составила 246267,36 руб.
Интегральное математическое ожидание потерь производителя
На пятом этапе процесса оценки потенциала производителя, находящегося в условиях квазиинтеграции, осуществляют сравнение текущих значений относительно нормативных (оптимальных), рассчитанных на третьем этапе. В нашем случае данное сравнение осуществлялось посредством определения коэффициента эффективности (соответствия) текущего состояния оптимальному. Данный коэффициент эффективности определялся согласно формуле
где Интегр. Rmin – минимальное (оптимальное) значение интегрального математического ожидания потерь на всей области возможных решений; Интегр. Rij – значение интегрального математического ожидания потерь при текущих значениях длительности периода погашения кредиторской задолженности и длительности периода инкассации дебиторской задолженности.
В результате расчета получили коэффициент, равный 34134,20/246267,36 = 0,1386.
На завершающем, шестом этапе процесса оценки потенциала квазиинтегрированных взаимодействий производителя с поставщиком материальных ресурсов и покупателем готовой продукции и выносятся оценки соответствия текущего состояния оптимальному, в результате которых осуществляется оценка потенциала, формулируются выводы в форме предложений по реализации данного потенциала.
В нашем случае оценка потенциала квазиинтегрированных взаимодействий была вынесена на основании разработанной оценочной таблицы.
Согласно данной таблице, на анализируемом предприятии наблюдается очень большой потенциал в квазиинтегрированном взаимодействии с поставщиками материальных ресурсов и покупателями готовой продукции. Следовательно, требуется активное вмешательство в сложившуюся ситуацию. Величина нереализованного потенциала в виде снижения интегрального математического ожидания потерь составляет 246267,36-34134,20 = 212133,16 руб. Реализация такого потенциала возможна при пересмотре основных параметров взаимодействия с квазиинтегрированными контрагентами до длительности периода погашения кредиторской задолженности, равной 16–19 дней, и длительности периода инкассации дебиторской задолженности, равной 0 дней.
Таким образом, на конкретном примере нами был рассмотрен процесс оценки потенциала квазиинтегрированных взаимодействий с поставщиками материальных ресурсов и покупателями готовой продукции, следование которому позволит выявить степень его реализации и определить направления для его эффективного использования.
Оценка соответствия текущего состояния оптимальному
|
Величина Кэф, ед. |
Качественная оценка потенциала |
|
0,00–0,20 |
Очень большой потенциал. Необходимо срочное вмешательство в существующую ситуацию |
|
0,21–0,40 |
Большой потенциал. Необходим взвешенный подход при вмешательстве |
|
0,41–0,60 |
Средний потенциал. Возможно рассмотрение повышения эффективности на каждой из стадий формирования потенциала (в нашем случае – стадий кругооборота оборотных средств) |
|
0,61–0,80 |
Низкий потенциал. Реализация потенциала близка к оптимальному. Тем не менее ситуация требует постоянного контроля |
|
0,81–1,00 |
Реализованный потенциал. Требует переоценки всех стадий его формирования (в нашем случае – стадий кругооборота оборотных средств) с целью оптимизации его состава и реализации новых стратегических ориентиров |
Данная статья подготовлена в рамках Госзадания Минобрнауки РФ «Организационно-экономическое обеспечение инновационного управления предприятием» 2012–2014 гг.
Рецензенты:
Баев И.А., д.э.н., декан факультета экономики и управления, ФГБОУ ВПО ЮУрГУ (НИУ), г. Челябинск;
Бутрин А.Г., д.э.н., профессор кафедры «Экономика и финансы» факультета экономики и управления, ФГБОУ ВПО ЮУрГУ (НИУ), г. Челябинск.
Работа поступила в редакцию 15.07.2013.