Scientific journal

Fundamental research

ISSN 1812-7339

"Перечень" ВАК

ИФ РИНЦ = 1,674

Метаболический синдром (МС) является одним из ведущих факторов риска развития патологии репродуктивной системы (Макацария А.Д. с соавт., 2008). Одним из важных факторов патогенеза абдоминального ожирения (АО), как кластера МС, является уровень женских гормонов, опосредованный участием нескольких систем: гипоталамус-гипофиз-надпочечниковой, гипоталамус-гипофиз-яичниковой, аутокринной и эндокринной системой жировой ткани (Старкова Н.Т, 2002; Соколов Е.И. с соавт., 2008). Согласно работам В.Н. Серова и соавт. (2005) само состояние ожирения у женщин (в сочетании с нарушением репродуктивного здоровья) необходимо рассматривать как проявление синдрома дисадаптации и системного воспалительного ответа. Нарушения качественного и количественного состава симбионтной микрофлоры, по определению А.Ф. Билибина (1967), связаны с «проявлением срыва адаптации, нарушением защитных и компенсаторных приспособлений организма», что подавляет естественный иммунитет, увеличивает восприимчивость к инфекциям и, как следствие, служит пусковым механизмом для расстройства обменных процессов.

В связи с этим целью исследования явилось изучение изменения иммунореактивности организма у женщин с нарушением микроценоза влагалища при МС.

Для верификации МС было обследовано 110 женщин с нарушенным микроценозом влагалища и абдоминальным ожирением (АО). Из 110 женщин с АО у 56 был установлен МС, и они составили I группу (средний возраст - 30,0 ± 5,02 года), во II вошли женщины только с АО (средний возраст - 28,76 ± 4,86 лет). Группу сравнения (III) составили 50 практически здоровых женщин с оптимальной массой тела и репрезентативных по возрасту (средний возраст - 28,65 ± 4,92 года; р > 0,05).

В комплексное клиническое обследование включали антропометрические данные, сбор анамнеза, общее и специальное гинекологическое обследование.

Определение нарушений менструального цикла проводили согласно «Рекомендательному письму Министерства здравоохранения РФ № 2510/3797-03-32 от 11.04.2003 г», колебания длительности менструального цикла в пределах менее 21 дня и более 35 дней расценивались как нерегулярный менструальный цикл.

Согласно рекомендациям IDF (2005), принятым во всём мире (worldwide), диагноз МС ставили на основании наличия АО и любых двух из четырех признаков: триглицериды ≥ 150 мг/дл (≥ 1,7 ммоль/л), липопротеиды высокой плотности (ЛПВП) < 40 мг/дл ( < 1,3 ммоль/л), артериальное давление (АД) ≥ 130 или ≥ 85 мм рт. ст., глюкоза натощак 100 мг/ дл и более (≥5,6 ммоль/л) или ранее выявленный сахарный диабет типа 2 (Маколкин В.И., 2007; Макацария А.Д. с соавт., 2008; Шишкова В.И. с соавт., 2008). Углеводный обмен оценивали по уровню глюкозы в крови утром натощак глюкозооксидантным методом (ООО «Фармацевтика и клиническая диагностика, Россия). По данным ВОЗ от 1985 г., модификации IDF (2005), критериями нарушения толерантности к глюкозе (НТГ) считали наличие глюкозы натощак ≥ 5,6 ммоль/л.

Оценку функционального состояния гипоталамо-гипофизарно-яичниковой системы, надпочечников и щитовидной железы проводили по определению уровня гормонов (пролактина (ПРЛ), лютеинизирующего (ЛГ), фолликулостимулирующего (ФСГ), эстрадиола (Э₂), прогестерона (П), тестостерона (Т), кортизола (К), тиреотропного гормона (ТТГ), свободного тироксина (СТ₄) и трийодтиронина (Т₃) в сыворотке крови на 5-7 и 21-23 день менструальнго цикла у 82 пациенток. У 78 женщин с нерегулярным менструальным циклом, при олиго- или аменорее - после последней менструации или в произвольно выбранный день. Уровни половых и гормонов щитовидной железы в плазме венозной крови определяли методом твёрдофазного иммуноферментного анализа с использованием наборов реактивов «СтероидИФА-гормон-01» и «ТиреоидИФА - гормон (ЗАО «АлкорБио», Санкт-Петербург).

Определение количественного и качественного анализа микрофлоры влагалища проводили в соответствии с приказом МЗ СССР № 535 от 22.04.85 («Об унификации микробиологических методов исследования, применяющихся в клинико-диагностических лабораториях»). Степень микробной обсемененности определяли методом секторального посева, выражая степень колонизации в КОЕ/мл.

В результате антропометрических исследований абдоминальное ожирение (АО) выявлено у 110 женщин. Доминантный тип распределения жировой ткани высчитывали по соотношению объёма талии (ОТ) к объё­му бёдер (ОБ). (ОТ/ОБ > 0,8 - абдоминальный тип, ОТ/ОБ < 0,8 - глютеофеморальный). Согласно классификации ВОЗ (1997) наличие ожирения определяли по индексу массы тела (ИМТ). ИМТ > 30 кг/м² указывает на наличие ожирения. Женщины с ИМТ в пределах 30-34,9 имели ожирение I (легкой) степени; 35м39,9 - II (средней) степени; 40 и более - III (максимальной) степени (ВОЗ, 1997). В результате объективного исследования из 642 было отобрано 110 женщин с АО. Из них II и III степени АО отмечена у 39, а I степень - у 71 пациентки.

С целью определения наличия МС среди 110 женщин с АО проанализирована частота встречаемости основных и дополнительных симптомов МС (IDF, 2005).

Согласно полученным данным, у пациенток с АО II и III степени отмечено достоверное повышение относительно женщин с АО I степени частоты встречаемости таких компонентов МС, как сниженные уровни ХС-ЛПВП (58,97 ± 7,87 и 29,58 ± 5,41% соответственно; р < 0,001), артериальная гипертензия (56,41 ± 7,94 и 21,12 ± 4,82%; р < 0,01). У женщин со средней и критической степенью тяжести значительно увеличено количество общего холестерина и ЛПОНП: 7,2 ± 0,1 и 11,3 ± 1,33 ммоль/л соответственно (табл. 1).

Частота встречаемости критериев МС, рекомендованных IDF (2005), у обследованных женщин

Примечания:

* - достоверные различия с группой сравнения (* - р < 0,05; ** - р < 0,01; *** - р < 0,001);

^ - достоверные различия между АО II, III и АО I степени (^ - р < 0,05; ^^ - р < 0,01;

^^^ - р < 0,001).

По содержанию холестерина и триглицеридов в плазме можно судить о природе липопротеиновых частиц, уровень которых повышен в этом случае. Изолированное повышение уровня триглицеридов в плазме указывает на увеличение концентрации хиломикронов или ЛПОНП. С другой стороны, изолированное повышение уровня холестерина почти всегда свидетельствует об увеличении концентрации ЛПНП.

При анализе функциональной активности гипофизарно-тиреоидной системы у женщин I группы с МС при олигоменореи выявлены значительные нарушения. Так, секреция тиреотропного гормона (ТТГ) и свободного тироксина (СТ₄₎ у них была значительно ниже, чем у женщин II и III группы с АО (р < 0,001) при аменореи и лиц группы сравнения (р < 0,001). У больных I группы (МС) выявлена взаимосвязь между содержанием ТТГ и Е₂ (r = +0,36; р < 0,05), СТ₄ и Е₂ (r = -0,44; р < 0,05). Уровень Т₃ в плазме крови у пациенток с МС и АО был также статистически достоверно ниже, чем в группе сравнения (р < 0,01), а его содержание зависело от концентрации Е₂ (r = -0,33; р < 0,05).

Снижение синтеза тиреоидных гормонов у женщин с МС и АО при олиго- и аменореи, относительно лиц группы сравнения, свидетельствует о неадекватности тиреоидного обеспечения данной категории больных.

При анализе функциональной активности гипофизарно-яичниковой системы у пациенток с МС и АО установлено статистически значимое, относительно группы сравнения, повышение средних значений ПРЛ (р < 0,001), содержания фолликулостимулирующего гормона (ФСГ) (р < 0,001) и уровня ЛГ (р < 0,001). У пациенток с МС и АО выявлена корреляционная зависимость концентрации ЛГ и уровня ФСГ (при МС r = +0,49; р < 0,01, а при АО r = +0,30; р < 0,05). Согласно нашим данным, содержание эстрадиола (Е₂) и прогестерона в плазме крови женщин с МС и АО было ниже, чем в группе сравнения (р < 0,001).

Уровень тестостерона у пациенток с МС и АО при олиго- и аменореи был достоверно выше, чем в группе сравнения (р < 0,001). У больных МС установлена зависимость уровня Е₂ и содержания тестостерона (r = +0,37; р < 0,05). У пациенток с МС и АО статистически значимо относительно группы сравнения повышалось и содержание кортизола (р < 0,001). При МС содержание кортизола коррелировало с уровнем ПРЛ (r = +0,29; р < 0,05), при АО - с концентрацией ФСГ (r = +0,30; р < 0,05).

Следует подчеркнуть, что у больных МС в сравнении с пациентками с АО статистически значимо снижалось содержание прогестерона (р < 0,001) и увеличивался уровень ЛГ (р < 0,01).

При анализе индивидуальных показателей нарушения выявляли достоверно чаще у пациенток с МС при олигоменореи, чем у женщин с АО при аменореи. Установлено, что функциональная гиперпролактинемия (уровень ПРЛ > 500 мМЕ/л) имела место у каждой 2-й больной МС (50,0 ± 6,68%) и у каждой 4-й пациентки с АО (22,22 ± 5,65%), а различия явились статистически значимыми (р < 0,01).

Исследуя показатели функциональной активности репродуктивной системы по уровню Е₂ и прогестерона, нередко выявляли гормональную недостаточность функции яичников. Так, нормогонадотропная недостаточность выявлена у 25,0 ± 5,78% пациенток с МС и у 9,25 ± 3,94% женщин с АО (р < 0,01), гипергонадотропная - у 28,57 ± 6,03% и 12,96 ± 4,57% женщин соответственно (р < 0,01).

Важно отметить, что у каждой 3-й пациентки с МС при олигоменореи (32,14 ± 6,24%) и лишь у 14,81 ± 4,83% женщин с АО повышался индекс соотношения ЛГ/ФСГ > 2, что может свидетельствовать о наличии синдрома ПКЯ (Манушарова Р.А., Черкезова Э.И., 2008). При ультразвуковом исследовании диагноз подтвердился у 28,57 ± 6,03% женщин с МС и у 12,96 ± 4,57% - с АО. Гиперандрогения обнаружена у 17,85 ± 5,11% пациенток с МС и у 9,25 ± 3,94% - с АО (р < 0,05).

У пациенток с МС функциональная активность гипоталамо-гипофизарной системы снижена, что способствует развитию нарушений менструального цикла.

Таким образом, МС был выявлен у всех 39 пациенток с АО средней и максимальной (критической) степени тяжести (в 100% случаев) и у каждой 4-й женщины - с АО легкой степени тяжести, что составило 23,94%. Легкая степень тяжести МС характеризовалась незначительными изменениями таких показателей, как ЛПНП, триглицериды, ХС-ЛПВП, общий холестерин, ЛПОНП. При средней и тяжелой степени тяжести данные показатели увеличивались до 20,51 ± 6,46; 25,64 ± 6,99; 58,97 ± 7,87; 7,2 ± 0,12; 11,3 ± 1,33 и 56,41 ± 7,94 ммоль/л соответственно. У каждой 4-й пациентки с МС выявлена гормональная недостаточность функции яичников, в частности, в 2,2 раза чаще, чем у женщин с АО формируется гипергонадотропная недостаточность и в 2 - гиперандрогения, что свидетельствует о более ранней инволюции функции яичников. При изучение функциональной активности гипофизарно-тиреоидной системы у женщин I группы (легкая степень) с МС при олигоменореи выявлены значительные нарушения: секреция ТТГ и СТ₄ у них была значительно ниже, чем у женщин II (средняя степень) и III группы (критическая степень) (р < 0,001) при аменореи и лиц группы сравнения (р < 0,001).

• Ильина Л.В., д.б.н., профессор кафедры зоологии, проректор по научной работе ФГБОУ ВПО «Ульяновский государственный педагогический университет им. И.Н. Ульянова», г. Ульяновск;
• Слесарев С.М., д.б.н., профессор кафед­ры биологии и биоэкологии ФГБОУ ВПО «Ульяновский государственный университет», г. Ульяновск.

Работа поступила в редакцию 25.04.2012.