Знания и непрерывное обучение сегодня стали критическими компонентами успеха в производстве новых продуктов и услуг. Более того, они стали доминирующей компонентой в создании потребительской ценности, важным экономическим ресурсом. Поэтому, как и любой другой экономический ресурс, знание, с одной стороны, нуждается в полноценном управлении, и, с другой стороны, как экономическая категория, в осмыслении и понимании. Это делает актуальным данное исследование, касающееся становления и развития в экономике категории «знание». Методами исследования выступают системный, сравнительный и критический анализ трудов отечественных и зарубежных ученых. Результатом исследования является выявление роли и содержания категории «знание» на разных этапах развития экономики.
Категория «знание» всегда была интересна исследователям – представителям экономической науки. Они трактовали знания, прежде всего, в связи с процессом воспроизводства. Так, А. Смит впервые отметил роль знаний в некоторых видах деятельности в доктрине разделения труда, предположив, что в одних профессиях разделение труда сильнее, чем в других, некоторые требуют только узкоспециализированных умений, тогда как другим требуется более широкий или более общий набор умений. А К. Маркс рассматривал категорию «знание» в связи с воспроизводством основного капитала. Он считал, что «развитие основного капитала является показателем того, до какой степени общественное знание превращается в непосредственную производительную силу, и отсюда – показателем того, до какой степени условия самого общественного жизненного процесса подчинены контролю всеобщего интеллекта и преобразованы в соответствии с ним». В этом случае он придавал большое значение «всеобщему общественному знанию» как непосредственной производительной силе общества [1].
К. Менгер важнейшим фактором экономического прогресса считал знания об эффективном использовании факторов производства, ресурсов. А. Маршалл высказывал мысль о том, что «значительную часть капитала составляют знания и организация. Знания – это наш самый мощный двигатель производства» [12]. Он рассматривал знания как необходимый фактор осуществления предпринимательской деятельности, обеспечивающий ускорение изменений, «конструктивно созревающих в обществе», показал значение «технологических усовершенствований» и «новых изобретений» для расширения и повышения эффективности производства.
Позже Й. Шумпетер, Ф. Хайек и Г. Саймон также рассматривали знание в качестве необходимого условия и движущей силы экономического развития. С. Кузнец подчеркивал, что возрастание багажа полезных знаний и расширение сфер их применения составляют суть современного экономического роста. По определению академика В. Макарова «производство знаний является источником экономического роста» [8].
В середине 50-х гг. ХХ века П. Друкер определил знания как главный ресурс, отличающий бизнес и дающий ему решающие конкурентные преимущества [4]. Э. Тоффлер также считает, что знание обладает мощным созидательным потенциалом и с учетом наметившихся тенденций борьбы за обладание информацией вполне может заменить собой материальные ресурсы [1].
Одной из особенностей эволюции категории «знание» можно считать следующее обстоятельство: говоря о «знании», исследователи часто употребляют понятие «информация» (и его производные), которое в широком употреблении отождествляется со «знанием». Но на самом деле эти категории неоднозначны.
Попытки разграничить понятия «знание» и «информация» начались еще в 60-х годах XX века. В работе Стюарта приводится разделение категорий «данные», «информация» и «знание», которые представлены в следующей логической последовательности: исходные данные – информация (контекст, в котором использованы данные) – знание (выводы на основе данных и информации). Исходя из этого, основное отличие знания от информации – степень организованности и осмысленности первичных данных.
В современной учебной литературе также затрагивается это отличие: «Знания – это информация, на основании которой, путем логических рассуждений, могут быть получены определенные выводы. Знания – это проверенный практикой результат познания действительности, ее отражение в сознании человека» [12].
В определении Б.З. Мильнера мы находим подтверждение точки зрения Т. Стюарта: «Знания включают в информацию, но относят её к контексту суждения и понимания» [9].
Ф. Махлуп считает, что «информировать – значит передавать знание, которое может являться результатом информации. Информация производится с целью вложить знания в ум другого» [12].
«Знание, которое не используется, – устаревает. А то, которое обменивается и распространяется, – генерирует новое знание. Знание рассматривается как стратегический ресурс» – такое определение мы находим в книге В.В. Лабоцкого [7].
В работах М. Кастельса также отражается коммуникативный аспект: «Информация есть данные, которые были организованы и переданы» [12]. Той же точки зрения придерживается исследователь Т. Николаева: «Информация всегда связана с движением, имеет «транспортный» оттенок, то есть означает передачу знаний по сетям связи» [11].
Несколько другую интерпретацию этих категорий дает Дж. Ходжсон: «Между понятиями «знание» и «информация» нельзя ставить знак равенства. Доступность информации не означает широкого распространения знаний. Информация – совокупность данных, которые уже интерпретированы, которым удалось придать некий смысл. А знания – продукт использования информации. Знания неотделимы от социального или иного контекста. Применение и распространение знаний существенно зависит не только от технологии, но и от социальных институтов». Однако это определение в своей книге критикует В. Ефимов, считая, что это положение «доступность информации не означает широкого распространения знаний» показывает недостаточность только развития информационных телекоммуникационных технологий [14].
К. Вииг интерпретирует «знание» достаточно близко к Дж. Ходжсону: «Знания состоят из истин и представлений, точек зрения и концепций, суждений и предложений, методологий и ноу-хау. Мы накапливаем знания, организуем их, интегрируем и храним в течение долгого времени для того, чтобы применить их к конкретным ситуациям или проблемам. Информация состоит из фактов и данных, описывающих отдельную ситуацию или проблему. Мы последовательно применяем знания для интерпретации имеющейся информации по отдельной ситуации и для принятия решения о том, как к ней подходить» [12].
Таким образом, есть еще один аспект, на который исследователи обращают внимание при выявлении природы знания – его связь с человеком и его интеллектуальной деятельностью. Ранее этот аспект рассматривался исключительно в философии и психологии. Философская отечественная наука определяет знание как «проверенный практикой результат познания действительности, верное ее отражение в мышлении человека».
По мнению американского исследователя Т. Рокмора, «знание – это форма социальной и индивидуальной памяти, свернутая схема деятельности … знания характеризуют исторически конкретные формы человеческой деятельности, связанные с адаптацией, ориентацией, самореализацией во внешнем мире» [12].
Этот же аспект затрагивают Т. Андреева и Т. Гутникова, определяя знания как результат познания действительности, отраженный в сознании человека в виде представлений, понятий, суждений и теорий [13].
Т. Гаврилова, В. Хорошевский в работе «Базы знаний интеллектуальных систем» называют знания закономерностями предметной области (принципы, связи, законы), полученные в результате практической деятельности и профессионального опыта, позволяющие специалистам ставить и решать задачи в этой области [2].
Связь категории «знание» с конкретной личностью подчеркивается и в определении Августа-Вильгельма Шеера: «Корпоративные знания включают в себя ноу-хау относительно продуктов, технологий, рабочих процедур и правил, а также индивидуальные знания каждого конкретного работника» [12].
В этом контексте представляет научный интерес и определение Т. Дейвенпорта: «Знание представляет собой постоянно меняющееся сочетание структурированного опыта, ценностей, контекстуальных сведений и озарений и служит основой для оценки и усвоения нового опыта и информации. Оно возникает и используется в головах своих носителей» [9].
Заслуживает внимания определение категории «знание», данное В. Дресвянниковым: «Знания – это информация, которая была получена человеком или группой людей и переработана ими для последующего распространения» [3]. Оно сочетает в себе три выделенных выше аспекта: степень организованности информации, «транспортный» характер знания и связь с человеком.
В отечественных и зарубежных исследованиях встречается подход к определению категории «знание», рассматривающий знание как результат действий. В. Лабоцкий дает еще одно определение: «Знание – это результат интеллектуальных усилий, абсолютное использование информации с целью достижения определённого результата. Они могут быть извлечены или сформированы из информации только посредством логического вывода» [7].
Похожие определения мы находим в трудах исследователей отечественной философии: «Знания – это продукт общественно-трудовой и мыслительной деятельности людей, представляющий идеальное воспроизведение в языковой форме объективных, закономерных связей практически преобразуемого объективного мира». «Знания – это форма существования и систематизации результатов познавательной деятельности человека» [6].
Для системной классификации вышеизложенных трактовок понятия «знания» воспользуемся признаками, определенными Н.В. Казаковой: А – исследователи делают акцент на коммуникационный аспект знаний, на необходимость их передачи; Б – знание определяется по степени всегда организованности и интерпретации данных; В – отмечается связь знания с человеческим сознанием, интеллектуальной деятельностью и познанием; Г – подчеркивается связь знания с конкретным индивидом, личностью; Д – указывается неотделимость знания от социального, технологического и иного контекста [12]. Результаты классификации представлены в таблице.
Классификация определения «знание»
|
Авторы |
А |
Б |
В |
Г |
Д |
|
Ф. Махлуп (1962) |
+ |
||||
|
Российские философы (1990-е) |
+ |
||||
|
К. Вииг (1993) |
+ |
+ |
|||
|
Т. Стюарт (1997) |
+ |
||||
|
Т. Дейвенпорт (1998) |
+ |
||||
|
А.В. Шеер (1999) |
+ |
||||
|
П.В. Конюховский (2000) |
+ |
||||
|
М. Кастельс (2000) |
+ |
+ |
|||
|
Т. Рокмор (2000) |
+ |
+ |
|||
|
Дж. Ходжсон (2001) |
+ |
+ |
|||
|
Т. Николаева (2001) |
+ |
||||
|
Б.З. Мильнер (2003) |
+ |
||||
|
Т. Гаврилова, В. Хорошевский (2003) |
+ |
||||
|
В.В. Лабоцкий (2006) |
+ |
+ |
|||
|
В.А. Дресвянников (2010) |
+ |
+ |
+ |
||
|
Т. Андреева, Т. Гутникова (2010) |
+ |
+ |
Таким образом, самое «емкое» современное определение, исходя из вышеопределенных критериев, мы находим у В.А. Дресвянникова.
Итак, в современной экономике знание действительно становится главной движущей силой социально-экономического развития. В этом аспекте характерна точка зрения В. Иноземцева: «Наука и знания стали непосредственной силой, их носители – олицетворением высшей власти, существующей в обществе, а ценности связаны с образованностью и интеллектуальной деятельностью» [5]. Генерирование новых знаний обретает статус приоритетной стратегической деятельности, в ходе которой производится конкурентоспособный продукт. Все большая часть производства базируется не на материальных факторах, а на использовании знаний. Это можно объяснить тем, что у многих видов продукции большая часть стоимости создается на стадии не столько материального производства, сколько маркетинга, сбыта, НИОКР, а также в сфере обслуживания.
В этом аспекте складывается нестандартная ситуация использования нематериальных ресурсов, которая противоречит существующим экономическим подходам к сфере материального производства. Как отмечает В. Иноземцев, «столь же отчетливо наступление постиндустриальной эпохи проявляется в кризисе традиционных экономических концепций. Так как основным ресурсом постиндустриального хозяйства является знание, а его использование, в отличие от потребления материальных, не тождественно уничтожению блага и может осуществляться одновременно неограниченным числом хозяйствующих субъектов, применение ряда фундаментальных принципов экономической теории оказывается невозможным» [5].
Таким образом, анализ эволюции категории «знание» показывает, что на первых этапах развития экономической мысли объектом исследования был человек и его личностные знания. Предметом исследования являлось накопление знаний посредством обучения, их распространение и практическое их использование. Роль знаний как фактора производства со временем значительно возрастает, и уже в трудах Маркса можно наблюдать понимание общественного знания как непосредственной производительной силы общества. С середины XX столетия знание превращается в главную движущую силу социально-экономического развития, и объектом исследования становятся знания в системе производственных отношений, а предметом исследования – получение блага от использования знаний и его трансформация с интеллектуального в финансовый капитал. Сегодня знания являются не только главной ценностью любого сектора экономики, но и основным ресурсом, обеспечивающим прочное конкурентное преимущество хозяйствующим субъектам микро- и глобального уровня.
Библиографическая ссылка
Вильгельм Е.В., Марабаева Л.В. ЭВОЛЮЦИЯ КАТЕГОРИИ «ЗНАНИЕ» В ЭКОНОМИКЕ И МЕНЕДЖМЕНТЕ // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 12-6. – С. 1189-1193;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=39754 (дата обращения: 09.10.2024).