Многочисленные публикации отечественных ученых, посвященные анализу ситуации, сложившейся в последнее время в социальной сфере, свидетельствуют, что авторы научных работ сходятся в едином мнении: основная масса российского населения прогредиентно нуждается в социальной защите. Речь идет в равной мере как о защите населения в процессе реализации социально значимых потребностей, среди которых главенствуют охрана и восстановление здоровья, так и о защите при снижении текущих доходов, в том числе в связи с физическими и психическими болезнями, инвалидностью, потерей работы и кормильца, старением [10, с. 3; 7, с. 4; 6, с. 2; 1, с. 3].
Социальная защита является своего рода амортизатором экономических преобразований и структурных изменений, имеющих место в нашей стране [5, с. 2].
Следует признать, что преобразования в социальной сфере обоснованы и необходимы, а их стратегические ориентиры соответствуют:
– предотвращению угрозы социальной безопасности, вызванной ухудшением условий и качества жизни населения, предотвращению стагнации в общественном развитии, а также сдерживанию роста отклоняющегося поведения людей от привычной социальной нормы;
– усилению адаптационных возможностей населения, формированию среднего класса, а также гарантий общественно-политической стабильности [11, с. 4];
– всесторонней поддержке семьи как главного социального института, способствующего стабильности существования каждого конкретного человека [2, с. 5].
Указанные стратегические направления пронизывают все уровни социального развития России, предотвращая разрушение общественных устоев [8, с. 6].
Вместе с тем следует признать, что к настоящему времени возникла потребность в неординарных подходах к осуществлению социальной защиты различных групп населения, а также в использовании специфических технологий, учитывающих текущие и перспективные возможности функционирования соответствующих социальных институтов [9, с. 4].
Адаптация социальной сферы к рыночным условиям неизбежна [3, с. 7]. Именно поэтому создание полноценного рынка социальных услуг представляется одной из первостепенных задач [4].
Упомянутые преобразования последних лет, затронувшие системы социального и медицинского обслуживания населения, стратегически нацелены также на повышение доступности и качества медицинской помощи всем гражданам страны и особенно социально уязвимым группам населения. Именно поэтому мероприятиями управления качеством медицинской помощи охвачены все уровни вышеназванных систем, а комплексное исследование медико-социального и социально-демографического профилей лиц, нуждающихся в социальном обслуживании, в названном контексте представляется своевременным и актуальным.
Цель исследования: совершенствование механизма устойчивого развития системы социального и медицинского обслуживания лиц, проживающих в учреждениях социального обслуживания стационарного типа.
В задачи исследования входило изучение социально-демографического профиля лиц, проживающих в учреждениях социального обслуживания стационарного типа.
Материалы и методы исследования
В настоящее исследование вошли 1996 человек, проживавшие в ФГБУ ВНМГЦ в период с 2005 по 2014 годы. Исследование носило сплошной характер.
Социально-демографический профиль изучался посредством демографического анализа с использованием демографических таблиц. При этом анализировались данные о численном составе проживающих, делении их на возрастные и половые группы. Изучались также основные направления изменения этого состава из-за смертности и изменения продолжительности жизни.
Помимо этого, по признаку здоровья все проживающие в учреждении социального обслуживания стационарного типа были разделены на четыре группы: абсолютно здоровые люди, относительно здоровые, относительно больные и нетрудоспособные люди (инвалиды). Однако в процессе исследования было установлено, что лица, которые могли бы быть отнесены к группе абсолютно здоровых, в ФГБУ ВНМГЦ в период с 2005 по 2014 гг. не проживали.
В результате вышеназванных исследовательских действий стало возможным выделение демографической структуры контингентов, проживающих в учреждении социального обслуживания стационарного типа, что давало статистическое представление о названном сообществе.
Динамическая сторона исследования позволила изучить демографические изменения: помимо смертности была изучена миграция среди исследуемых контингентов. Все социально-демографические характеристики изучались в контексте постоянного и временного проживания в соответствующем учреждении лиц, нуждающихся в социальном обслуживании,
Изучаемые социально-демографические признаки были также дополнены образованием, национальной и профессиональной принадлежностью, семейным положением, а также принадлежностью к городскому или сельскому населению.
В рамках настоящей статьи в аспекте длительности проживания будут рассмотрены половозрастные и структурно-возрастные характеристики контингентов, проживающих в учреждении социального обслуживания.
Все полученные данные были подвергнуты статистической обработке с использованием программных средств Microsoft Excel.
Результаты исследования и их обсуждение
Из 1996 обследованных лиц максимальная доля (78,96 ± 1,76 %) представлена проживающими в учреждении социального обслуживания на постоянной основе (их численность 1576 чел.). Соответственно на временной основе в тот же период в ФГБУ ВНМГЦ проживали 420 чел.
Анализ социально-демографических особенностей обследуемого контингента позволил установить, что средний возраст проживающих на постоянной основе составил 73,36 ± 1,84 года и существенно не отличался от среднего возраста временно проживающих 73,15 ± 3,54 года (p = 0,061).
Средний возраст мужчин, проживающих постоянно, составил 71,30 ± 3,08 года и существенно превышал средний возраст мужчин, проживающих временно 69,32 ± 5,31 года (p = 0,043).
Средний возраст женщин не имел существенных различий и составил у проживающих в учреждении социального обслуживания постоянно 75,36 ± 2,31, а временно – 75,69 ± 4,74 года (p = 0,052) (табл. 1).
Таблица 1
Частота проживания в учреждениях социального обслуживания стационарного типа лиц различных возрастных групп (2010–2014)
Проживают на постоянной основе (n = 1576) |
Проживают временно (n = 420) |
|||
Абс. |
Частота на 100 чел. |
Абс. |
Частота на 100 чел. |
|
56–60 лет |
22 |
1,40 ± 0,01 |
13 |
3,10 ± 0,12 |
61–65 лет |
74 |
4,70 ± 0,10 |
29 |
6,90 ± 0,31 |
66–70 лет |
367 |
23,29 ± 0,57 |
69 |
16,43 ± 0,78 |
71–75 лет |
492 |
31,22 ± 0,77 |
156 |
37,14 ± 1,79 |
76–80 лет |
496 |
31,47 ± 0,78 |
111 |
26,43 ± 1,26 |
Старше 80 лет |
125 |
7,93 ± 0,19 |
42 |
10,00 ± 0,46 |
Средний возраст |
73,36 ± 1,84 |
73,15 ± 3,54 |
||
Мужчин всего |
529 |
33,57 ± 0,83 |
168 |
40,00 ± 1,93 |
Мужчин 56–60 лет |
21 |
1,33 ± 0,02 |
13 |
3,10 ± 0,12 |
Мужчин 61–65 лет |
52 |
3,30 ± 0,07 |
21 |
5,00 ± 0,22 |
Мужчин 66–70 лет |
138 |
8,76 ± 0,21 |
57 |
13,57 ± 0,64 |
Мужчин 71–75 лет |
199 |
12,63 ± 0,31 |
65 |
15,48 ± 0,73 |
Мужчин 76–80 лет |
109 |
2,63 ± 0,05 |
8 |
1,90 ± 0,06 |
Мужчин старше 80 лет |
10 |
0,80 ± 0,01 |
4 |
0,95 ± 0,01 |
Средний возраст мужчин |
71,30 ± 3,08 |
69,32 ± 5,31 |
||
Женщин всего |
1047 |
66,43 ± 1,66 |
252 |
60,00 ± 2,90 |
Женщин 56–60 лет |
1 |
0,01 ± 0,001 |
0 |
0 |
Женщин 61–65 лет |
22 |
1,40 ± 0,02 |
8 |
1,90 ± 0,03 |
Женщин 66–70 лет |
229 |
14,53 ± 0,35 |
12 |
2,86 ± 0,11 |
71–75 лет |
293 |
18,59 ± 0,46 |
91 |
21,67 ± 1,03 |
Женщин 76–80 лет |
387 |
24,56 ± 0,61 |
103 |
24,52 ± 1,17 |
Женщин старше 80 лет |
115 |
7,30 ± 0,17 |
38 |
9,05 ± 0,42 |
Средний возраст женщин |
75,36 ± 2,31 |
75,69 ± 4,74 |
Сравнительный анализ частоты проживания лиц различных возрастных групп позволил установить, что показатель существенно рознился в зависимости от длительности проживания контингентов в учреждении социального обслуживания.
Так, лица в возрасте 56–60 лет проживали в учреждении на постоянной основе с частотой 1,40 ± 0,01 на 100 чел., что оказалось реже в сравнении с их сверстниками, проживающими временно – 3,10 ± 0,12 на 100 чел. (p = 0,037); в возрасте 61–65 лет ситуация была аналогичной, а частота проживания составила соответственно 4,70 ± 0,10 и 6,90 ± 0,31 (p = 0,041); в возрасте 71–75 лет – 31,22 ± 0,77 и 37,14 ± 1,79 (p = 0,035); старше 80 лет – соответственно 7,93 ± 0,19 и 10,00 ± 0,46 на 100 чел. (p = 0,039).
Лица в возрасте 66–70 и 76–80 лет, наоборот, проживали на постоянной основе в учреждении социального обслуживания чаще своих временно проживавших сверстников, а показатель составил соответственно 23,29 ± 0,57 и 16,43 ± 0,78 (p = 0,035) для группы в возрасте 66–70 лет, а также 31,47 ± 0,78 и 26,43 ± 1,26 лет для группы в возрасте 76–80 лет (p = 0,040).
Мужчины в возрасте 56–60, 61–65, 66–70, 71–75 и старше 80 лет проживали на постоянной основе в учреждении социальной защиты реже своих временно проживавших сверстников, а показатель частоты проживания составил соответственно 1,33 ± 0,02 и 3,10 ± 0,12 (p = 0,042); 3,30 ± 0,07 и 5,00 ± 0,22 (p = 0,038); 8,76 ± 0,21 и 13,57 ± 0,64 (p = 0,033); 12,63 ± 0,31 и 15,48 ± 0,73 (p = 0,034); 0,80 ± 0,01 и 0,95 ± 0,01 на 100 чел. (p = 0,040). И только мужчины в возрасте 76–80 лет на постоянной основе проживали чаще в сравнении со своими временно проживавшими сверстниками, а показатель частоты составил соответственно 2,63 ± 0,05 и 1,90 ± 0,06 на 100 чел. (p = 0,046).
Женщины в возрасте 56–60 и 66–70 лет на постоянной основе проживали в учреждении социального обслуживания стационарного типа чаще своих временно проживавших сверстниц, а показатель частоты проживания составил соответственно 0,01 ± 0,001 и 0, а также 14,53 ± 0,35 и 2,86 ± 0,11 на 100 чел. (p = 0,044).
Женщины в возрасте 76–80 лет не имели различий по частоте проживания на постоянной и временной основе, а показатель частоты составил соответственно 24,56 ± 0,61 и 24,52 ± 1,17 на 100 чел. (p = 0,056).
Женщины возрастных групп 61–65, 71–75 лет и старше 80 лет проживали на постоянной основе в учреждении социального обслуживания стационарного типа реже своих временно проживавших сверстниц, а показатель частоты проживания составил соответственно 1,40 ± 0,02 и 1,90 ± 0,03 (p = 0,048), 18,59 ± 0,46 и 21,67 ± 1,03 (p = 0,046), 7,30 ± 0,17 и 9,05 ± 0,42 на 100 чел. (p = 0,042).
Сравнительный анализ частоты проживания на постоянной основе в учреждении социального обслуживания мужчин и женщин выявил различия показателя в зависимости от возраста обсуждаемых контингентов обслуживания.
Так, лишь в возрасте 56–60 и 61–65 лет мужчины проживают постоянно в названном учреждении чаще женщин, а показатель частоты составляет соответственно 1,33 ± 0,02 и 0,01 ± 0,001 (p = 0,041), 3,30 ± 0,07 и 1,40 ± 0,02 на 100 чел. (p = 0,047).
В остальные возрастные периоды (66–70, 71–75, 76–80 и старше 80 лет) среди постоянно проживающих в учреждении социального обслуживания стационарного типа преобладают женщины, а показатель частоты их проживания составил соответственно 8,76 ± 0,21 и 14,53 ± 0,35 (p = 0,035), 12,63 ± 0,31 и 18,59 ± 0,46 (p = 0,039), 2,63 ± 0,05 и 24,56 ± 0,61 (p = 0,040), 0,80 ± 0,01 и 7,30 ± 0,17 на 100 чел. (p = 0,043) (рис. 1).
Рис. 1. Сравнительный анализ частоты проживания в учреждении социального обслуживания на постоянной основе мужчин и женщин разных возрастных групп
Рис. 2. Сравнительный анализ частоты проживания в учреждении социального обслуживания на временной основе мужчин и женщин разных возрастных групп
Сравнительный анализ частоты проживания на временной основе в учреждении социального обслуживания мужчин и женщин также выявил различия показателя в зависимости от возраста обсуждаемых контингентов обслуживания.
Так, в возрасте 56–60 лет в учреждении социального обслуживания проживают временно лишь мужчины, показатель частоты проживания составил 3,10 ± 0,12 на 100 чел. В возрасте 61–65 и 66–70 лет мужчины проживают временно в учреждении социального обслуживания чаще женщин, показатель частоты составляет соответственно 5,00 ± 0,22 и 1,90 ± 0,03 (p = 0,041), 13,57 ± 0,64 и 2,86 ± 0,11 на 100 чел. (p = 0,036). В возрасте 71–75, 76–80 лет и старше 80 лет, наоборот, в учреждении социального обслуживания чаще временно проживают женщины, а показатель частоты составляет соответственно 15,48 ± 0,73 и 21,67 ± 1,03 (p = 0,039), 1,90 ± 0,06 и 24,52 ± 1,17 (p = 0,033), 0,95 ± 0,01 и 9,05 ± 0,42 на 100 чел. (p = 0,040) (рис. 2).
Анализ структурно-возрастной характеристики контингентов, проживающих в стационарных учреждениях социального обслуживания, позволил установить, что среди постоянно проживающих контингентов мужчин (n = 529) доля 71–75-летних (37,62 ± 1,61 %) была максимальной, далее в порядке убывания следовали доли 66–70-летних (26,09 ± 1,11 %), 76–80-летних (20,60 ± 0,87 %), 61–65-летних (9,83 ± 0,41 %), 56–60-летних (3,97 ± 0,15 %). Минимальной оказалась доля контингентов мужчин в возрасте старше 80 лет – 1,89 ± 0,06 %.
Среди временно проживающих контингентов мужчин (n = 168) максимальной также оказалась доля 71–75-летних (38,69 ± 2,95 %), далее следовали 66–70-летние (33,93 ± 2,58 %), 61–65-летние (12,50 ± 0,93 %), 56–60-летние (7,74 ± 0,56 %), 76–80-летние (4,76 ± 0,33 %) и контингенты мужчин в возрасте старше 80 лет (2,38 ± 0,14 %) (табл. 2).
Сравнительный анализ структурно-возрастной характеристики контингентов позволил установить, что среди постоянно и временно проживающих контингентов мужчин преобладали 71–75-летние (соответственно 37,62 ± 1,61 и 38,69 ± 2,95 %) и 66–70-летние (соответственно 26,09 ± 1,11 и 33,93 ± 2,58 %), суммарно (66–75 лет) их доля среди постоянно проживающих составляет соответственно 63,71 ± 2,75 и 72,62 ± 5,56 %. Суммарная доля мужчин старших возрастных групп (76–80 лет и старше 80 лет) составляет соответственно 22,49 ± 0,96 и 7,14 ± 0,51 %.
Среди постоянно проживающих женщин (n = 1047) преобладали 76–80-летние (36,96 ± 1,13 %), далее следовали 71–75-летние (27,98 ± 0,85 %), 66–70-летние (21,87 ± 0,66 %), женщины старше 80 лет (10,98 ± 0,32 %), 61–65-летние (2,11 ± 0,05 %) и 56–60-летние (0,10 ± 0,01 %).
Среди временно проживающих женщин (n = 252) преобладали 76–80-летние (40,87 ± 2,54 %), далее следовали 71–75-летние (36,12 ± 2,24 %), женщины старше 80 лет (15,08 ± 0,92 %), 66–70-летние (4,76 ± 0,27 %) и 61–65-летние (3,17 ± 0,16 %). Женщин в возрасте 56–60 лет среди временно проживающих не оказалось (табл. 3).
Таблица 2
Структурно-возрастная характеристика контингентов мужчин
Проживают постоянно (n = 529) |
Проживают временно (n = 168) |
|||
Абс. |
Доля, % |
Абс. |
Доля, % |
|
Мужчины 56–60 лет |
21 |
3,97 ± 0,15 |
13 |
7,74 ± 0,56 |
Мужчины 61–65 лет |
52 |
9,83 ± 0,41 |
21 |
12,50 ± 0,93 |
Мужчины 66–70 лет |
138 |
26,09 ± 1,11 |
57 |
33,93 ± 2,58 |
Мужчины 71–75 лет |
199 |
37,62 ± 1,61 |
65 |
38,69 ± 2,95 |
Мужчины 76–80 лет |
109 |
20,60 ± 0,87 |
8 |
4,76 ± 0,33 |
Мужчины старше 80 лет |
10 |
1,89 ± 0,06 |
4 |
2,38 ± 0,14 |
Всего |
529 |
100,0 |
168 |
100,0 |
Таблица 3
Структурно-возрастная характеристика контингентов женщин
Проживают постоянно (n = 1047) |
Проживают временно (n = 252) |
|||
Абс. |
Доля, % |
Абс. |
Доля, % |
|
Женщины 56–60 лет |
1 |
0,10 ± 0,01 |
0 |
0 |
Женщины 61–65 лет |
22 |
2,11 ± 0,05 |
8 |
3,17 ± 0,16 |
Женщины 66–70 лет |
229 |
21,87 ± 0,66 |
12 |
4,76 ± 0,27 |
Женщины 71–75 лет |
293 |
27,98 ± 0,85 |
91 |
36,12 ± 2,24 |
Женщины 76–80 лет |
387 |
36,96 ± 1,13 |
103 |
40,87 ± 2,54 |
Женщины старше 80 лет |
115 |
10,98 ± 0,32 |
38 |
15,08 ± 0,92 |
Всего |
1047 |
100,0 |
252 |
100,0 |
Сравнительный анализ структурно-возрастной характеристики контингентов позволил установить, что среди постоянно и временно проживающих контингентов женщин преобладали 76–80 и 71–75-летние (соответственно 36,96 ± 1,13 и 40,87 ± 2,54 %, а также 27,98 ± 0,85 и 36,12 ± 2,24 %), суммарно их доля составляет соответственно 64,94 ± 1,99 и 76,48 ± 4,79 %.
Таким образом, социально-демографическая характеристика проживающих в учреждениях социального обслуживания стационарного типа имеет особенности, связанные с длительностью проживания контингентов в стационаре, их полом и возрастом. Средний возраст постоянно и временно проживающих женщин не имеет существенных различий, а постоянно проживающие мужчины старше (средний возраст 71,30 ± 3,08 года) временно проживающих (69,32 ± 5,31 года) – p = 0,043. Численность постоянно проживающих женщин в 4,2 раза, а мужчин в 3,1 раза превосходит численность временно проживающих. Среди постоянно и временно проживающих превалируют контингенты аналогичных возрастных групп: среди мужчин это 66–75-летние, их доля среди постоянно проживающих 63,71 ± 2,75 %, а среди временно проживающих 72,62 ± 5,56 %; среди женщин это 71–80-летние, их доли составляют соответственно 64,94 ± 1,99 и 76,48 ± 4,79 %.
Рецензенты:
Кочубей А.В., д.м.н., профессор кафедры общественного здоровья и здравоохранения, ГБОУ ВПО «Московский государственный медико-стоматологический университет им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, г. Москва;
Стерликов П.Ф., д.э.н., профессор, заведующий кафедрой экономической теории, ГБОУ ВПО «Московский государственный медико-стоматологический университет им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, г. Москва.
Библиографическая ссылка
Духанина И.В., Архипов И.В. СОЦИАЛЬНО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПРОФИЛЬ ЛИЦ, ПРОЖИВАЮЩИХ В УЧРЕЖДЕНИЯХ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 8-2. – С. 367-373;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=38903 (дата обращения: 10.02.2025).