В культурологической науке принято трактовать менталитет русской культуры как «бинарный», «диссонансный», определяющий свойства сознания, способ миропознания и характер самовыражения национального духа. Общеизвестно, что специфика русского менталитета обусловлена природно - географическими особенностями, своеобразием геополитического положения и религиозным двоеверием. По нашему мнению, уникальный синтез византийско-христианских и языческих элементов существенно повлиял на формирование двух ее особых начал: смехового и плачевого. Доминирование одного или другого начал в культурно-историческом процессе определяет тип мироотношения, ценностно - смысловые парадигмы и специфику поведенческих моделей, что позволяет выстроить типологию того или иного культурно-исторического типа в социокультурном процессе. Согласно нашей концепции, плач является не только биологической или психологической реакцией человека, но и мировоззренческой, социокультурной формой. Исследование русской культуры дает основания рассмотреть ее доминантную основу как плачевую.
Особое влияние на становление плачевой основы русской культуры оказала «женская» архетипическая доминанта менталитета, проявляющаяся в языческом «обожении» Матери - Сырой земли, православном культе Богородицы и детерминирующая эмоционально-чувственное и жертвенно-коллективное начала русской культуры.
Необходимо также отметить существенное влияние византийских (исихастских) традиций на процесс формирования русского «иррационального», «чувствительного», «сердечного» (И.В. Кондаков) православного менталитета. Плач стал восприниматься как личный способ излияния души, глубинной печали, как возможность открытия души самому Богу, как слезная исповедь о своих прегрешениях. Нравственно-психологические основы исихазма способствовали формированию в православной культуре «слезных» традиций. Начала духовной свободы и иррационального мироощущения, заложенные последователями исихазма - «нестяжателями», - во многом определили психологическую глубину переживаний, молчаливое «очищение сердца» слезами, способствовавшему укоренению плачевой основы в русской культуре.
Амбивалентность русского менталитета обусловила специфику «диссонансного» мировоззрения, основанного на остром ощущении дисгармонии и несовершенства земного мира. Это объясняет существование таких антропологических констант русской культуры, как «экзистенциальная печаль», склонность к страданию и состраданию. Именно они определяют «плачевость» отечественного менталитета. Специфическое душевно-психологическое состояние тоски, рожденное ощущением богооставленности, несбыточности идеала «должного», осмысляется нами как трансформированная форма плача.
В отечественной истории слом исторических эпох, крушение традиционной системы ценностей, переход к новым отношениям способствовали формированию странничества как плачевой модели поведения, отражающей кризисное мироощущение. Трагизм сознания «смутной» и «переходной» (Л.А. Черная, Н.А. Хренов) эпох привел к тому, что плач явился формой выражения коллективных эсхатологических настроений. Распространение плачевых форм в русской культуре напрямую соотносится с возрастанием апокалипсических настроений. Необходимо особо подчеркнуть, что эсхатологическая доминанта в мировоззрении людей «переходных» эпох обусловливает семантическую срощенность смеха с грехом, что и провоцирует «плачевость» в русской культуре. В периоды исторической нестабильности смех, наряду с плачем, становится выражением «реальности хаоса» (Н.А. Хренов). Однако эсхатологическая сущность русской культуры не позволяет осмыслять смех кризисных эпох как жизнерадостный, он, скорее, «плачевый» («смех сквозь слезы»). Концентрированным выражением подобных коллективных настроений являлось поведение юродивых. Природа смеха юродивого скорее «плачевая», выражающая «трагический вариант смехового мира» (А.М. Панченко).
Анализ природы плача и функционирования его форм в культурно-историческом процессе позволяет нам сопоставить европейскую и русскую культуры и выявить их типологические особенности. Базисными характеристиками западного типа культуры, основанного на античных ценностях, где смех - эквивалент свободы - (С.С. Аверинцев) выступает как доминанта историко-культурного развития, являются телесность, маскулинность, индивидуализм, позитивное отношение к жизни и целостное, гармоничное мировосприятие.
Русская культура - поляризованная по своей сущности, сочетает противоположные ценностно-смысловые сферы язычества и православия. Православная вера актуализировала субъективно - иррациональные начала в русской культуре, стремление к обретению божественной благости, способствовала формированию в человеке смирения, всеобщего человеческого страдания, жертвенности и жалости, освещенных слезами. Таким образом, наши выводы могут быть представлены в типологической схеме, отражающей дихотомию русской и европейской культур на основе доминирования смехового или плачевого начал в культурно-историческом процессе.
Таблица 1. Дихотомия русской и европейской культур
|
ЕВРОПА |
РОССИЯ |
|
гармоничность |
диссонансность |
|
мужской тип |
женский тип |
|
рациональность |
иррационализм |
|
индивидуализм |
коллективизм |
|
тело |
душа |
|
смех |
плач |