Узловые и линейные элементы являются главными компонентами территориальной структуры, характеризующими показатель ее стабильности. Соответственно, причиной возникновения изменений в пределах территориальной структурированности будет их модификация. Основанием их пертурбаций станет экономический рост производственных и промышленных отраслей, представляющих собой объект проецирования принимаемых правительством решений в области экономики юга Дальнего Востока. Значит, субъектами экономических изменений выступают политические и экономические институты. Особая роль в данном вопросе отводится государству, в зависимости от выбранного правительством политического курса территориального развития осуществлялась организация элементов территориальной структуры. Их реструктуризация, согласно представлению В.В. Ратиева, С. Кардиной, осуществлялась с институциональной структуры [1]. Значимое положение здесь, по мнению А.И. Демидова, отводилось политической сфере, где непосредственно осуществлялся выбор варианта модернизационных изменений [1]. Собственно трансформационное политическое влияние явилось отправной точкой экономического, социального, политического развития в данных сферах общественной жизни. При этом необходимо учесть факт неравномерности модернизационных процессов, которые охватывали в основном политико-экономическую область. Причиной данной реформационной направленности явилась определяющая роль государства, целевая устремленность которого была обусловлена уровнем развития экономического и военно-оборонного потенциала.
Цель работы состоит в комплексном анализе модернизационных процессов экономического, политического и социального характера, оказывающих опосредованное влияние на трансформацию элементов территориальной структурированности юга Дальнего Востока. В рамках поставленной цели решаются следующие задачи: исследование и корреляция модернизационных процессов, проистекающих на территории юга Дальнего Востока в пространственно-временной динамике, и их влияние на строительство и трансформацию элементов системы территориальных структур.
Материалы и методы исследования
Авторы применили комплексный подход в исследовании данного процесса, который позволяет наилучшим способом проанализировать трансформацию элементов территориальной структурированности посредством исследования модернизационных процессов юга региона в пространственно-временной динамике. В результате использования общенаучных и специальных методов исследования были систематизированы и определены «три волны» модернизационных процессов – восстание 1905 г.; революция 1917 г.; распад СССР 1991 г. и становление современной России, а также выявлены их отличия, характеризующиеся концептуальными и политико-экономическими и социальными особенностями реформирования. Проистекающие модернизационные процессы стали причиной трансформационных изменений элементов системы территориальной структурированности юга региона в спотально-темпоральном континууме. В конечном результате концептуальное применение специальных теоретических методов исследования данной проблемы дает возможность объяснить в целом закономерности трансформации элементов системы территориальных структур юга региона.
Результаты исследования и их обсуждение
В России трансформация, проводимая правительством, прежде всего, охватывала экономическую сферу, разрешая таким образом проблему экономической отсталости в сфере новых технологий [2], развитие которых осуществлялось, по мнению М.В. Ильина, В.И. Пантина, А.Л. Янова, Е.Ю. Мелешкина, посредством внедрения и заимствования инноваций. Подобная модернизация характеризуется как эндогенно-экзогенная и направлена, согласно представлению А.А. Ачкасова, С.Н. Гаврова, на имитацию иностранных моделей и технологий развития [1]. Использование накопленной годами зарубежной инновационной базы заключалось в решении ряда задач, одной из которых стало преодоление разрыва в технологическом развитии и достижение приоритетного положения в политико-экономическом, военно-оборонном, научном направлениях. Их реализация надолго определила путь развития России, характеризующийся как неорганическая модернизация. Преобразования носили характер незавершенности и цикличности, сопровождающиеся сменой реформ и контрреформ. Подобная модель циклического или волнообразного развития исследована в трудах В.И. Пантина, В.В. Лапкина, А. Колганова, Э.А. Паина, А.Л. Янова, который наиболее полно сформулировал ее значение «короткие фазы модернизационной активности с длительными периодами прострации» [1].
Осуществление процессов модернизации в различных областях деятельности сопровождалось реструктуризацией элементов территориальной структуры. Деформации подверглись узловые элементы, их дальнейшее развитие определили преобразования в военно-оборонном, производственном секторе экономики. Следование России по пути неорганической модернизации приводило к незавершенности одних реформ и внедрению других [3]. Такая тенденция неравномерного реформационного переустройства объяснялась региональными различиями в развитии экономико-политической, социальной сферы и явилась причиной территориальных противоречий, определивших курс и динамику модернизаций. Цикличная их реорганизация повлияла благотворно на функционирование одних отраслей, привела к градации и дестабилизации других, что лишь подтвердило факт неравномерности процессов модернизаций в России. Подобное трансформационное реформирование, характеризующееся комплексностью и незавершенностью процессов, называлось модернизационными «революциями», поскольку носило форсированный характер. Комплексный анализ данных преобразований позволил определить «три волны» мощных «модернизационных революций» в России: восстание 1905 г.; революция 1917 г.; распад СССР 1991 г. и становление современной России – которые наиболее полно отображают результат воздействия реформ на реструктуризацию системы территориальной структуры юга региона.
Первая волна, вызванная началом экономического кризиса 1900–1904 гг. и ведением русско-японской войны 1904–1905 гг., датируется 1905–1907 гг. и характеризуется началом общественных, экономических и политических потрясений. Мощным толчком к ее развитию, по мнению А. Колганова, стали экстраординарные обстоятельства – разрыв в экономическом развитии с передовыми странами; военные поражения, нарастание геополитических угроз. Подобные причины явились непосредственным поводом для проведения индустриальных преобразований.
Проведение модернизаций в области индустрии обеспечило производственный и промышленный рост и привело к началу модификации узловых элементов в пределах их границ и, как следствие, всей территориальной структуры. При этом данное изменение способствовало частичному преобразованию ареальных элементов посредством возведения транспортных, населенных и инфраструктурных объектов экономики.
В целом первая волна модернизаций осуществлялась неравномерно, ее воздействию подвергались лишь отрасли индустрии, связанные с обороноспособностью стран. Данная односторонняя направленность преобразовательных действий способствовала незначительному изменению территориальной структуры, ее элементы развивались в стагнационном режиме. Функциональная деятельность их была незначительной, что позволило авторам сделать вывод о дестабилизации системы и формировании разобщенного опорного каркаса, где «пунсонами» его устойчивого становления явились узловые элементы. Их неравномерное размещение по территории задействовало, таким образом, процесс фрагментарного изменения ареальных элементов посредством возведения инфраструктурных, транспортных и других объектов экономической сферы.
Причиной развития второй волны, согласно представлению А. Колганова, стали экстраординарные обстоятельства [3]. Охарактеризованные А. Авериным как «половинчатые модернизации», направленные, прежде всего, на преобразование определенных видов отраслей, имеющих приоритетное положение в сложившихся обстоятельствах, это военные условия, социально-экономические и политические кризисы [1]. Реализация подобных преобразований способствовала «простою многих промышленных и сельскохозяйственных отраслей производства», обеспечив реструктуризацию каркасной конструкции. К 1917 г. она представляла собой систему структурообразующих и структуроорганизующих узловых элементов – Благовещенск, Хабаровск, Уссурийск, Владивосток, выполняющих системообразующие функции по отношению к прилегающей территории, и соединяющих их геостратегических линейных элементов – Амурская, Уссурийская магистрали [4]. Системные изменения территориальной структурированности явились результатом повсеместного как переустройства промышленных производств на военный лад, так и развития продовольственного кризиса. Подобные преобразования оказали существенное влияние на трансформацию территориальной структуры, она подверглась сильному изменению, в результате чего каркасная конструкция юга региона была реструктуризирована. Так, изменения опорного каркаса территориальной структуры юга региона, по мнению Г.М. Лаппо, стали одной из причин дестабилизации самодержавного строя [5].
В целом вторая волна модернизационных процессов осуществлялась неравномерно. Ее объединяет с первой тот факт, что все преобразования носили половинчатый характер, их форсированность была направлена на развитие приоритетных отраслей индустрии, обеспечивая, таким образом, модификацию только узловых элементов системы территориальной структуры. Их реорганизация частично затронула функциональные преобразования ареальных элементов посредством развития прилегающих территорий, в пределах которых были возведены объекты экономической сферы. Несмотря на внутрисистемную трансформацию территориальной структуры, ее опорный каркас функционировал в стагнационном режиме.
Предпосылками к началу третьей волны модернизационных процессов стали односторонние реформы: политика военного коммунизма 1917–1920 гг.; новая экономическая политика 1921–1927 гг.; политика форсированной индустриализации и коллективизации (сталинский великий перелом и террор) 1920–1932 гг.; государственное и общественно-политическое развитие эпохи «оттепели» 1950–1960 гг.; социально-экономическая политика эпохи «застоя» 1965–1984 гг.; перестройка 1985–1991 гг.; формирование новых отношений в социально-экономической, политической сферах 1993–1998 гг.; восстановление российской государственности и экономический подъем страны 1998–2008 гг.; политика интеграции в Азиатско-Тихоокеанский регион 2008–2012 гг. [1].
Данным преобразованиям свойственна незавершенность и цикличность, обусловленная внутренними и внешними условиями, геополитическими паритетами, определившими направленность и специфику модернизаций. Осуществление реформ сопутствовало развитию опорных элементов территориальной структуры – протоузлов, повсеместное формирование которых сопровождалось эволюционным ростом ареальных элементов посредством разработки месторождений полезных ископаемых и возделывания сельскохозяйственных угодий [4]. Вовлечение огромных территориальных пространств способствовало процессу структурированности системы и созданию разветвленной каркасной конструкции. При этом развитие и создание линейных элементов территориальной структуры геополитического значения в направлении восток – запад, север – юг осуществлялось за счет модернизационных процессов в сфере инфраструктуры и транспорта [6]. Особая роль в этом отношении отводилась трансграничному сотрудничеству со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Подобные системные изменения обеспечивали формирование разветвленного опорного каркаса юга региона за пределами государственных границ России, на иностранной территории. В качестве основного оппонента структурной трансформации линейного характера стали прилегающие к югу Дальнего Востока территории Китая.
В целом третья волна модернизаций, как и две предыдущие, проходила неравномерно. Большая часть реформ была направленна на преобразование индустриальных отраслей и развитие наукоемких производств. При этом третья волна модернизаций имеет существенные отличия, а именно, развитие нефтегазоносных отраслей и транспортных линий (трубопроводов) способствовало преобразованию линейных элементов территориальной структуры. Они явились импульсом к образованию узловых и эволюционному росту ареальных элементов, посредством выполнения структурообразующей функции формирования территориальной структуры за пределами государственных границ.
Заключение
Исследование «трех волн» модернизаций показало, что причиной их реализации явились как различные экстраординарные обстоятельства, так и половинчатые модернизационные преобразования, развитие которых в большинстве случаев стало результатом внутренней и внешней деятельности, геополитических противоречий и угроз, а также приоритетных направлений экономико-политического, социального роста.
Определенная модернизационная волна осуществляла необходимость разрешения обозначенной правительством потенциальной цели, ее формирование определялось перспективными задачами создания и внедрения новых технологий и иностранных моделей в условиях меняющихся геополитических реалий. В этой связи постоянная трансформация преобразований имела уровень фрагментарности, цикличности, неравномерности и незавершенности. Одни реформы сменялись другими – контрреформами. Однонаправленная незавершенность модернизаций проявилась в развитии территориальной структурированности и характеризовалась цикличностью. Об этом свидетельствует тот факт, что создание большинства узловых и линейных элементов системы было сопряжено с принятием правительством решений в области инноваций, причем зарубежных моделей, заимствованных иностранных технологий для занятия государством приоритетного положения в сфере обороноспособности, наукоемкости, промышленного производства и инфраструктурно-транспортной логистики, и экономико-политической области. Преобразования в перспективных с точки зрения сложившихся геополитических реалий аспектах экономического развития привели к активному возведению узловых элементов, выполняющих функции структуроорганизующего и структурообразующего характера к прилегающей территории. Так, сооруженные населенные пункты не только занимались добычей и разработкой определенных месторождений, но и концентрировали и аккумулировали в пределах своих границ промышленные производства. Подобная структуризация сопровождалась сооружением и экономическим ростом линейных элементов, топологическим признаком которых является протяженность. Потому и их роль в большинстве случаев сводилась к выполнению функции взаимодействия, обеспечивая связь между узловыми и, как следствие, ареальными элементами территориальной системы. Однако политическая приоритетность экономического развития инфраструктуры и транспорта на зарубежной территории – строительство железных дорог КВЖД и ЮМЖД, прибрежное сотрудничество со странами АТР – определила и структурировала функциональность линейных элементов, деятельность которых была сконцентрирована на выполнении структурообразующих и структуроорганизующих функций по аккумулированию прилегающей территории. По сути, линейные элементы взяли на себя функциональную роль узловых элементов, сосредоточивая на всем протяжении «пунсоны» определенной хозяйственной и промышленной специализации.
При этом следует отметить особую роль ареальных элементов территориальной структуры в сложившейся структуризации. Существование этих площадных образований является основным условием дальнейшей эволюции территориальной структуры. В известном смысле ареальные элементы служат пространственным резервом развития каркасной конструкции, хотя это их качество реализуется далеко не всегда. Данный вид системы не имеет высокой плотности экономических явлений, их разобщенность свидетельствует о снижении интенсивности внутрисистемных контактов. Однако развитие площадных образований в большей степени зависит от их освоенности, в связи с чем они имеют неоднородную внутриструктурную организацию и, как следствие, устойчивый и разветвленный опорный каркас. Именно он является отражением циклических, незавершенных преобразований.
Таким образом, на основе вышеизложенного можно сделать вывод, что модернизационные процессы, протекающие на юге Дальнего Востока, наиболее точно продемонстрировали результат воздействия на трансформацию элементов системы, их формирование, модификацию, стагнацию, деградацию – и, как следствие, становление разветвленной устойчивой каркасной конструкции территориальной структуры. Именно реструктуризация данной системы показала приоритетность принимаемых решений и их последствий в виде протекающих на юге региона реформационных изменений.