Социальный и экономический кризис обнажил наиболее острые проблемы современного украинского общества, которые требуют скорейшего разрешения. При этом, без сомнения, тяжелейшей из них остается гражданское противостояние на востоке страны. Но если эти события и связанные с ними бедствия социального характера оставить за пределами нашего исследования, то очевидно, что следом за решением военных проблем «оперативного вмешательства» потребует действующее образовательное законодательство, которое по-прежнему не в состоянии адекватно регулировать актуальные процессы становления и развития инновационных образовательных технологий. Поэтому приходится констатировать, что к середине второго десятилетия XXI века результаты реформы образовательного законодательства Украины не в полной мере соответствуют потребностям украинского государства.
Не вызывает сомнений, что ключ к процветанию государства и укреплению его роли в мире лежит в системе образования. Ныне считается аксиомой, что чем выше уровень образования в стране, тем лучше развивается ее экономика, ниже безработица и выше продолжительность жизни. Существуют различные показатели влияния образования на экономический потенциал и уровень общественного производства: доля образованного или грамотного населения, доля дипломированных специалистов, продолжительность образовательного процесса, доля бюджетного финансирования сферы образования в процентном соотношении к ВВП, затраты государства на образование одного студента и т.д.
Многие экономисты определяли значительную роль образования в благосостояние экономики государства. Экономическая природа образования и вопрос о вкладе образования в экономический рост и о влиянии на величину доходов их обладателей изучались еще классиками политической экономии в рамках трудовой теории стоимости. Согласно Дж.М. Кейнсу, чем выше доля инвестиций в экономику, тем выше темпы экономического роста, так как, с одной стороны, увеличение инвестиций способствует занятости и, соответственно, приводит к росту ВВП; с другой – рост запаса капитала непосредственно влияет на рост производительности труда, что способствует росту объемов общественного производства [11]. Д. Минсер доказал на обширном статистическом материале, что получать образование материально выгодно прежде всего для самих учащихся. По его подсчетам, каждый лишний год обучения увеличивает доход человека, занятого вне сферы сельскохозяйственного производства, на 7 %. A. Мэддисон установил, что чем выше доля образованных людей в численности населения страны, тем выше темпы экономического роста. Он также вывел зависимость, согласно которой увеличение ассигнований на образование на 1 % ведет к увеличению валового внутреннего продукта страны на 0,35 % [12].
Но для того чтобы образование могло систематически оказывать позитивное влияние на развитие общества, ему требуется не только постоянная экономическая поддержка государства, но и наличие качественной правовой базы, способной обеспечить его успешное функционирование. При этом одной из главных задач законодательства в образовательной сфере является защита конституционного права граждан на образование, а также создание правовых гарантий для свободного функционирования и развития как системы образования в целом, так и всех составляющих ее элементов. Ненадлежащее исполнение государством указанных обязанностей становится препятствием в реализации намеченных преобразований.
Вторым известным фактором образовательной политики, активно внедряемым в начале третьего тысячелетия в большинстве развитых государств, в том числе и на постсоветском пространстве, выступает развитие непрерывного образования как основы жизненного успеха, благосостояния и конкурентоспособности каждого человека и общества в целом. На Украине эта идея также получила законодательное закрепление, начиная с Национальной доктрины развития образования Украины в XXI веке, которая была принята II Всеукраинским съездом работников образования в октябре 2001 года, и заканчивая Указом Президента Украины № 344/2013 от 25 июня 2013 года «Национальная стратегия развития образования в Украине на период до 2021 года».
Однако, закрепив приоритетность системы непрерывной подготовки, данное направление образовательной деятельности до сих пор остается в основном только декларацией. Это обусловлено не столько отсутствием разработанных методологических основ и конкретных представлений об оптимальных путях и формах становления непрерывного образования, сколько неразработанностью нормативно-правовой базы, способной ввести в правовое поле экспериментальные наработки. Проблема усугубляется тем, что ни теоретические разработки, ни социальные практики пока не дают целостного представления даже о понятийном аппарате последней, не говоря уже о конкретных представлениях оптимальных путей и форм становления непрерывного образования и его правового регулирования.
В нормативных документах [3] и в научной литературе [12, с. 284–298] существуют самые различные, порой даже взаимоисключающие, трактовки понятия «непрерывное образование» – от возникновения новой образовательной системы, имеющей глобальный характер [7], до принципа непрерывности, который в эпоху глобализации становится определяющим для функционирования любой образовательной системы [9, с. 221].
Многие трактуют сегодня непрерывное образование как «образование для взрослых». Такая, на наш взгляд, тоже неправомерная позиция напрямую связана с недостаточным пониманием самой сути «непрерывки», как обучения на протяжении всей жизни от младенчества и до полного завершения жизненного пути на принципах преемственности, интегрированности, целостности процесса обучения, обеспечивающих единство, взаимосвязь и согласованность целей, содержания, методов и форм обучения и воспитания на разных ступенях образования, в разных условиях и при различных потребностях [9].
Указанная трактовка позволяет дать более точную функциональную характеристику непрерывного образования, определить его как исходный принцип функционирования любой образовательной системы в эпоху глобализации и перехода человечества к информационному обществу. Представляется, что такой подход может стать методологической основой для разработки правовой базы непрерывного образования и в целом модернизации образовательных систем в современном мире.
Важно только учитывать, что правовое регулирование процессов становления и развития непрерывного образования требует достаточно длительной и глубокой экспериментальной работы, правовая база для которой тоже полностью отсутствует. Одной из главных причин этого можно считать нежелание украинского государства пойти на дополнительные материальные затраты, возлагать на свои плечи лишние заботы и проблемы [11, с. 167–169].
Тем не менее некоторые украинские вузы, причем как государственные, так и частные, пошли по пути создания в своем составе в качестве эксперимента лицеев, колледжей, учебных институтов, интегрирующих естественнонаучные, гуманитарные и технические специальности в рамках многоуровневой системы подготовки специалистов. Следует согласиться с мнением Г.И. Большаковой, что основной целью создания подобных комплексов является возможность объединения структурных компонентов модели, помогающих личности в выборе эффективных образовательно-профессиональных программ, наиболее полно отвечающих ее способностям и возможностям, развивающих личность как таковую и повышающих ее конкурентоспособность на рынке труда [1].
Указанные тенденции связаны, прежде всего, с тем, что на Украине образование взрослых до сих пор не обрело государственно-институционального статуса [4, с. 105]. Поэтому, несмотря на попытки создания более современной и гибкой системы непрерывной подготовки, существующая система профессионального образования остаётся устаревшей и неэффективной, в то время как её дальнейшее развитие требует более тесной интеграции начального, среднего и профессионального образования. Реализация непрерывного многоуровневого образования должна привести к созданию учебных заведений с разноуровневой организацией подготовки учащихся – студентов – слушателей, обучение в которых проводится по интегрированным учебным планам и образовательным программам различных образовательных уровней: начального, среднего, высшего и дополнительного.
Поэтому, несмотря на то, что подавляющее большинство учебных заведений осуществляют на практике идею непрерывного образования путем организации совместной деятельности или создания объединений юридических лиц, связанных между собой договором или едиными целями реализации, наиболее полно концепция непрерывного образования, по нашему убеждению, может быть реализована в учебных заведениях (комплексах), включающих в себя все основные структуры образовательной деятельности, начиная от дошкольного и заканчивая послевузовским образованием, причем в рамках единого юридического лица.
Подобную модель одним из первых на Украине реализовал Харьковский гуманитарный университет «Народная украинская академия», положивший в основу своей деятельности концепцию непрерывного образования – от двух лет и до семидесяти. Она нашла свое отражение через реализацию концепции непрерывности в многоуровневом учебном комплексе, включающем: детскую школу раннего развития, специализированную экономико-правовую школу, бакалавриат, специалитет, магистратуру, аспирантуру, последипломное и дополнительное образование, образовательные проекты пятьдесят плюс и семьдесят плюс.
Одним из российских вузов, функционирующих в данных реалиях, является ВГУЭС (Владивостокский университет экономики и сервиса. Университет включает в себя целую непрерывную образовательную цепочку – от дошкольной подготовки ребенка до докторантуры. Она включает: классическую европейскую прогимназию, центр раннего развития «Одаренок», детский сад, начальную школу, школу-интернат для одаренных детей, профессиональный лицей, академический колледж, колледж сервиса и дизайна, бакалавриат, специалитет, магистратурау, аспирантуру и докторантуру, дополнительное образование и академию профессионального роста. Главным приоритетом является контроль и поддержка на каждой образовательной ступени «лестницы знаний». ВГУЭС помогает учащимся в полноценном и непрекращающемся развитии.
Однако полноценное воплощение в жизнь идеи «life long education – образования на протяжении всей жизни», ставшей ключевой для образовательных систем ведущих стран мира, сталкивается с серьезными препятствиями со стороны действующего законодательства. Причем проблема усугубляется тем, что практическую реализацию указанной модели непрерывного образования на Украине взяли на себя частные вузы, правовой статус которых до сих пор однозначно не определен и остается предметом научных дискуссий и острых споров.
Оценка деятельности вуза включает в себя анализ ряда показателей, первичного внимания заслуживают государственные критерии оценки деятельности вузов. В приказе Рособрнадзора от 25.10.2011 № 2267 «Об утверждении критериев показателей, необходимых для определения типа и вида образовательного учреждения высшего профессионального и среднего профессионального образования» отражены показатели оценки вуза, носящие исключительно аккредитационный характер [2]. Столь упрощенное отношение государства не дает полного представления о деятельности учебных заведений, что, в свою очередь, затрудняет комплексную оценку инновационной активности вуза и его вклада в научно-инновационное и экономическое развитие государства.
Однако одной из главных проблем украинских частных вузов является то, что их деятельность по предоставлению образовательных услуг на договорной основе законодательно закреплена в качестве предпринимательской, хотя по сути таковой не является. С другой стороны, государственный вуз, даже оказывая платные образовательные услуги, по своему правовому статусу остается непредпринимательским учреждением, сохраняя за собой статус некоммерческого юридического лица. Это, в свою очередь, дает последнему ряд преимуществ, например, по налогообложению, в вопросах пенсионного обеспечения профессорско-преподавательского состава, обеспечения стипендиями студентов из числа сирот и т.д.
Это вызвано тем, что в современных экономических реалиях недофинансирование ставит перед учебными заведениями задачи по сохранению вуза и высококвалифицированных научно-педагогических кадров, по осуществлению научно-исследовательских работ, обновлению и расширению материально-технической базы и т.д. Средства же, полученные от осуществления этой, по сути, предпринимательской деятельности, в первую очередь направляются на решение указанных задач. В связи с этим осуществление вузом предпринимательской деятельности – это вынужденная, но необходимая для него мера [5, с. 95]. Поэтому платную образовательную деятельность необходимо квалифицировать как вид предпринимательской деятельности любого вуза, независимо от формы собственности. Это утверждение не противоречит и ГК Украины, где в статье 86 закреплено, что непредпринимательские общества и учреждения могут наряду со своей основной деятельностью осуществлять предпринимательскую, если иное не установлено законом и если эта деятельность отвечает цели, для которой они были созданы, и оказывает содействие ее достижению.
К сожалению, разграничение коммерческих и некоммерческих организаций является слабым местом современного гражданского законодательства Украины. Проблема кроется не столько в выборе подходящих критериев разграничения этих видов организаций, сколько в последовательном применении выбранных критериев к тем или иным видам юридических лиц. Но поскольку частный вуз теоретически определен как специфическое некоммерческое высшее учебное заведение, созданное в соответствии с действующим законодательством Украины для осуществления предпринимательской деятельности в сфере предоставления образовательных услуг на основе самофинансирования и самоуправления [8, с. 152], считаем необходимым законодательно закрепить для них некоммерческий статус. Это позволит осуществлять правовое регулирование их деятельности по специальным правилам, используемым для субъектов неприбыльного сектора экономики, в том числе государственных вузов.
Поэтому законодательное закрепление равенства правового статуса всех вузов, в том числе инновационных, развивающих на практике модель непрерывного образования, сможет повысить их конкурентоспособность в условиях обострения конкуренции в образовательной сфере. Причем последняя может быть обусловлена даже не столько демографической ситуацией, сколько растущей международной доступностью образования в связи с присоединением Украины к Болонскому процессу, ВТО и, возможно, будущим вхождением Украины в Евразийский Союз, учебные заведения которого станут конкурировать с украинскими вузами на рынке образовательных услуг.
Что касается отличий в нормативно-правовом регулировании деятельности частного вуза, реализующего программу непрерывного образования, то они в основном затрагивают отдельные положения законодательства в области социальной защиты его преподавателей и сотрудников, создания подобного инновационного комплекса в рамках единого юридического лица и разграничения полномочий и ответственности его различных структурных подразделений. Вероятно, небольшое количество отмеченных особенностей связано, прежде всего, с исключительной новизной в образовательном пространстве Украины подобных образовательных структур. Отсюда и законодательные пробелы, и «нестыковки» в правоприменительной деятельности, что, к сожалению, и приводит к пробуксовке всего механизма правового регулирования осуществляемой ими образовательной деятельности.
Таким образом, теоретическое осмысление процесса создания и функционирования частного вуза в целом и реализующего концепцию непрерывного образования позволяет сделать вывод о том, что по своей природе он не может существовать и развиваться без систематической и разноплановой инновационной деятельности, гибкой реакции на изменяющуюся ситуацию в обществе, поиска новых, нетрадиционных и эффективных решений. Все эти процессы станут возможными и будут иметь положительные результаты только при адекватном их отражении и закреплении в нормах действующего образовательного законодательства.
Рецензенты:
Яременко О.Л., д.э.н., профессор, Харьковский гуманитарный университет «Народная украинская академия», г. Харьков;
Поддубная Л.И., д.э.н., профессор кафедры международной экономики и менеджмента внешнеэкономической деятельности, Харьковский национальный экономический университет им. С. Кузнеца, г. Харьков.