Проблема прочтения и интерпретации текста активно обсуждаться в гуманитарном познании и все чаще взгляды ученые обращаются к истокам становления категории текст. Автор работы рассматривает текст как семотико-философскую единицу.
Значительный вклад в развитие толкования категории текст в экзегетической традиции средневековья внес Аврелий Августин. Правила толкования Библии, которые он выделил, проанализировав все школы греческой патристики, и сегодня применяются в интерпретации смыслов теологических текстов. Они отражены в одиннадцати основных пунктах [2,С.36-37]:
- Предпосылкой правильного понимания теологического текста является ортодоксальная вера интерпретатора;
- Задача интерпретатора - понять мнение автора, а не привнести в текст свой собственный смысл;
- Ветхий Завет должен рассматриваться как христианский памятник;
- Цифры в Писании имеют скрытое значение;
- Пристальное внимание следует обращать на буквальное и историческое значение текста;
- Писание имеет несколько значений и поэтому самым точным является аллегорический метод его истолкования;
- Строфа должна изучаться в контексте, а не изолированно от других строф;
- Если значение текста неясно, то не следует делать предположений о его смыслах, поскольку это может повлиять на сущность ортодоксальной веры;
- За неясным отрывком текста должен следовать ясный;
- Интерпретатор должен иметь в виду, что откровения в Писании последовательны;
- Для изучения и понимания Священного Писания одной веры и благочестия недостаточно, но необходима масса естественнонаучных знаний.
Из правил толкования Священного Писания, выделяемых Аврелием Августином, следует возможность постижения интерпретатором четырех смыслов: исторического, этиологического, анагогического, аллегорического. Эти смыслы стали аксиоматической основой для средневековой экзегетики [3,С.22]:
Буква показывает нам то, что сделал Бог и отцы Церкви;
Аллегория показывает, где скрыта наша вера;
Моральное значение (этиология) дает нам правило повседневной жизни;
Анагогия (эсхатология) показывает нам, где конец нашим спорам [4,С.29].
Работая с текстами Священного Писания Августин опирается на семиотические начала, которые были ориентированны на отдельные знаки. Эти знаки можно понять или в отдельности или установив текстовые связи. Отсюда следует основной постулат герменевтики: понимания можно достичь через синтез уже прочитанного и предположения о том, что будет прочитано далее. Позже М. Хайдеггер и Х.-Г. Гадамер глубоко разработали этот постулат, сформулировав идею предмнения, которая позволяет выстроить когнитивную когерентную связь при прочтении и постижении текста.
В средние века текст оформился как законченное письменное образование. Если в античности письменный вариант текста позиционировался как обработка устного выступления, то в средние века текст обрел окончательную и самостоятельную фиксацию в письменной форме. Поэтому речь, выполнявшая ранее только функции средства информации, превратилась в текст для чтения и постижения смысла.
Возрождение, хронологические рамки которого определяют его включение в доиндустриальный этап развития общества, знаменует новый исторически значимый подход к тексту. Типичными текстами на данном этапе являются нравоучения, нравоописания, поэтические тексты и натурфилософские диалоги, не ослабевает внимание и к текстам теологического характера. В отличие от Средневековья, где Бог рассматривался как наивысшая ценность, Возрождение в целом характеризуется мировоззренческой переориентацией субъекта. Она выражается в том, что отношение к Богу и самому себе позиционируется как второстепенное по отношению к взаимоотношениям человека и природы. Последние сближаются и сливаются настолько, что превращаются в амбивалентную тотальность [4,С.33]. Если схоластика сформировала читателя текста, его интерпретатора, то заслуга Ренессанса в формировании автора текста в лице ученых и исследователей, которые приложили большие усилия, чтобы природа заменила церковь, и сформулировали метафору природы как «второй книги», созданной творцом в помощь людям. Поэтому отныне тексты обретают не только толкователя, но и автора, что позволяет говорить о культурно-исторической обусловленности текста.
Образ автора-ученого по своей натуре двойственен. С одной стороны, ученый Возрождения - это тот, кто создает, открывает что-то новое и передает свои знания из рук в руки. С другой стороны – это тот, кто стремится систематизировать, уточнить и заново постичь уже осмысленные тексты, ввести что-то новое, что понятно не само по себе, а в контексте тех знаний, которые доступны сегодня [4,С.34].
Самоценность чтения и письма, обретенная не этапе Возрождения, порождает критику текста: «Язык XVI века был по от ношению к себе в положении непрерывного комментария, но ком ментарий может функционировать лишь при наличии языка, кото рый безмолвно предшествует речи... Чтобы комментировать, необ ходима предварительная безусловность текста» [5,С.132-133]. Поэтому в Ренессансе средневековое прочтение текста превращается в критическое чтение, а комментарий, став проводником от внутреннего текста к внешнему, уступает место дискурсу. Именно поэтому обращение к тексту все чаще опосредуется комментариями и интерпретациями. Отсюда следует, что каждый новый текст – это только элемент, составная часть, которую можно понять глубже через предшествующие тексты. Эта мысль отражает сущность герменевтического круга и созвучна идее М. М. Бахтина, развиваемой в 20 веке: каждую предшествующую культуру можно глубже понять только через более позднюю.
Теологические тексты по-прежнему остаются в центре внимания герменевтических перспектив Возрождения. М. Лютер был одним из тех, кто занимался вопросом распредмечивания смыслов священных текстов. Его негативное отношение к приспособленческим интерпретациям текста в русле церковно-догматических традиций находит выражение в предположении, что все схоластические смыслы подлежат сведению к единственному буквально-моральному смыслу, который только и является верным. Исходя из этого, тексты Библии можно толковать только через них самих, а любое учение о различных смыслах (буквальном, аллегорическом и пр.) становится неприемлемым при проникновении в суть текста. Поэтому значимым для понимания текста и постижения его смысла является учет контекста и взаимосвязей, на которые текст ориентирован в целом.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
- Ramm B. Protestant Biblical Interpretation. – 3-rd rev. ed. - Grand Rapids : Baker, 1970.
- Berkhof L. Principles of Biblical Interpretation. - Grand Rapids: Baker, 1950.
- Канныкин С. В. Текст как явление культуры: (Пролегомены к философии текста). – Воронеж: РИЦ ЕФ ВГУ, 2003. -143 с.
- Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / Пер. с фр. В. П. Визигина, Н. С. Автономовой. – М.: Прогресс, 1977. – 488 с.