Scientific journal

Fundamental research

ISSN 1812-7339

"Перечень" ВАК

ИФ РИНЦ = 1,674

Современное общество значительно усложнилось по сравнению с тем, в котором жили предшествующие поколения. Социально-экономическая дифференциация общества приводит к усилению индивидуализации жизни, возрастанию конкуренции и атомизации общества. Уменьшение роли и жесткости социальных связей человека создают больший простор проявлению его индивидуальности. В то же время независимость порождает проблему, связанную с ростом собственной ответственности за развитие и достижения профессионального и личностного характера. С другой стороны, потребность стать личность и осуществлять социально значимую деятельность требует высоких интеллектуальных способностей, образовательного уровня и обладания качествами, привлекательными для других людей. Стремление добраться до вершин развития проявляется, прежде всего, в профессиональной деятельности. Любая отрасль жизнедеятельности человека в настоящее время настолько изменчива, что риски подстерегают профессионалов самого высокого уровня мастерства. Возможность прогрессивного личностного развития связана с умелым владением средствами саморегуляции и собственным когнитивным ресурсом, то есть тем, насколько личность может расширить свои психофизиологические способности.

Таким образом, акмеологическое развитие становится процессом прерывистым, разнонаправленным и подверженным влиянию неопределенных условий на некоторых этапах жизнедеятельности человека. Эта сложность требует новых способов обращения с действительностью, умения прогнозировать и преодолевать социальные риски. Мы считаем, что главные причины стагнации в карьере и профессиональном росте кроются в неготовности к неопределенности и внезапным изменениям. Акмеологический подход не рассматривает борьбу и соперничество как эффективные стратегии поведения, отдавая ведущую роль приобретению когнитивных, нравственных и в целом личностных преимуществ (Г.А. Епанчинцева, 2008). Достижение высоких уровней профессионализма происходит не только с опорой на общий интеллект, но и за счет стремления учиться взаимодействовать.

Личностное развитие не всегда приводит к росту эффективности или успешности. Проблемой является то, что личность на некотором этапе жизнедеятельности сталкивается с условиями, которые в силу наличных возможностей и способностей не может преодолеть. Сознательный анализ рисков и трудностей в процессе достижения достойного профессионального положения производится лишь в случае неудачи или кризиса в профессиональной деятельности. Борьба и силовое соперничество связаны с обращением к нормативным средствам и личным связям, но эти преимущества ограничены временем власти и влияния других людей. Собственное развитие дает больше преимуществ, вооружая знаниями и умениями, легко преобразующимися в изменяющихся условиях. Это развитие требует мобилизации внутренних ресурсов, таких как воля, внимание и мышление, способность принимать решения. Важную роль играет и способность привлекать внешние ресурсы – поддержку и помощь коллег с целью обмена знаниями и способами выполнения работы.

Первый подход, который на наш взгляд, посвящен одному из процессов акмеологического развития, берет начало от психодинамической концепции личности Э. Эрикcона. Процесс соотнесения личностью себя с той моделью профессионала, которая соответствует высшему уровню эффективности выполнения работы, в психологии описывают как процесс идентификации. Выбор профессии связан не только с оценкой возможности занять достойное место и уникальную нишу, но и с оценкой тех трудностей, которые неизбежны на пути их достижения. Профессиональная идентификация усиливает субъектность как способность к осознанной активности. Способность личности к организации собственной активности, мобилизации, регулированию, согласованию с объективными требованиями и активностью других людей и есть проявление субъектности личности (Абульханова-Славская, 2001).

Мы считаем, что становление субъектности в профессии близко по содержанию к тому, что социологи описывают как персонализация. Психологическое содержание процесса персонализации было уточнено А.В. Петровским. Формирование субъектности основано на потребности личности в признании и уважении со стороны окружающих людей. Акцент делается на способности индивида воздействовать на жизнедеятельность других людей, а также произвести изменения в интеллектуальной и аффективно-потребностной сферах. Петровский А.В. считает, что в процессе персонализации проявляется потребность быть личностью. Потребность в признании и уважении субъективно осознается как желание оставить положительный след в жизни других людей. Рассматриваются риски обратного процесса – деперсонализации. Эти риски связаны с невозможностью производить социально значимые действия, эмоционально и интеллектуально воздействовать на других людей. Скорее всего, действие риска деперсонализации начинается с негативной оценки своих интеллектуальных способностей и образовательного уровня.

Следующий подход к изучению психологического содержания акмеологического развития развивается в социологии. Изучается процесс, направленный на иерархизацию или расстановку статусов в пределах одной профессии – профессиональная стратификация. Концепция социальной стратификации, в том числе охватывающая и процессы труда, была предложена П. Сорокиным. Автор описывает процессы дифференциации людей в профессии по поводу распределения результатов и благ, в основе которых лежит неравенство людей по неким признакам, главным образом, по социально-экономическому положению. В пределах почти каждой профессиональной группы можно выделить три уровня. Первый включает предпринимателей или хозяев. Они экономически независимы и их деятельность направлена на контроль работы наемных работников. Второй уровень занимают служащие высшей квалификации – управленцы, это менеджеры, главные инженеры, члены совета директоров общества и т.д. Они координируют работу организации, принимают важные решения, их работа высоко оплачивается. Работники третьего уровня – это те, кто продает свой труд значительно дешевле. Согласно представлениям П. Сорокина, высокий уровень профессионализма, направленный на выполнение функций контроля и организации, требует более высокого уровня интеллекта, то есть ранжирование индивидов в профессии происходит на основании их интеллектуальных возможностей. Скорее всего, умение предвидеть и рационально анализировать неопределенные ситуаций дает преимущества в профессиональной стратификации.

Можно заключить, что акмеологическое развитие не ограничивается процессами идентификации, стратификации и персонализации, проявляющимися в профессии. Мы не рассматриваем ценности и качества личности. Останавливаясь на когнитивной стороне рассматриваемых процессов, субъективно переживаемых личностью как успех или неуспех в профессии, мы считаем, что изучение социальных рисков дополнит представления о психологическом содержании процессов, связанных с акмеологическим развитием личности.

Далее подробнее остановимся на понятии риска. В современных психологических науках разделены понятия риска и угрозы. Понятие риск используется для указания противоречия для индивида между потребностью выполнить определенное действие и угрозой физическому или субъективному благополучию. Мы более подробно остановимся на понимании рисков, относящихся к субъективному благополучию, который отражает эффективность протекания деятельности и реализацию потребностей. Итак, в настоящее время готовность к риску признана разноуровневой характеристикой. В работах различных авторов готовность к риску понимается как характерологическая составляющая «храбрости» (П. Вайнцвайг); личностное свойство, определяющее склонность к поиску острых ощущений (Г. Айзенк); проактивное поведение субъекта (Г. Оллпорт, В. Франкл); интеллектуальный личностный потенциал (В.А. Моросанова, Т.В. Корнилова); когнитивный стиль человека (О.В. Тихомиров и др.).

Риск в современных психологических науках рассматривается как личностное качество и как форма поведения, связанная с неопределенными и превышающими возможности индивида условиями жизнедеятельности. Главными характеристиками ситуаций риска являются неопределенность, угроза и значительная вероятность наступления этой угрозы (А.П. Альгин, В.А. Бодров, Л.Г. Дикая, К.В. Судаков). Также большинство исследователей рассматривают оценку риска как субъективную, обусловленную не только диспозицией ситуации, но и индивидуальными, личностными и смысловыми особенностями (Л.А. Анциферова, Т.В. Корнилова, А.Б. Леонова, А.В. Петровский и др.).

Одной из самых ранних теорий, посвященных когнитивной оценке опасности человеком, является когнитивная теория стресса и совладания Ричарда Лазаруса и Сюзан Фолкман. Согласно их представлениям, сначала индивид производит когнитивную оценку ситуации в трех возможных исходах. Первый вариант – потеря уже состоялась, когда ущерб нанесен; вторая ситуация – угроза есть, и она с большой степенью вероятности состоится. Третий вариант связан с оценкой ситуации как требующей поиска преимуществ, способных изменить ситуацию в благоприятном направлении и мобилизации сил. Таким образом, далее оценка сфокусирована на распознавании возможностей для разрешения неопределенной ситуации. Авторы отдают когнитивной оценке роль медиатора между реакцией стресса и стратегией совладания. Негативные эмоции возникают на этапе оценки ситуации как потери. Позитивные эмоции – возбуждение и желание преодолеть неопределенность с реализацией собственных интересов – появляются в ситуации вызова, когда условия, по оценке индивида, содержат потенциальные преимущества или выгоды.

Также признание получила теория контроля Ч. Карвера и М. Шейера. Основная идея состоит в том, что система обратной связи для поведенческой саморегуляции минимизирует расхождения между личными стандартами и достигнутыми результатами. Стратегии совладания разделены на проблемно-ориентированные, эмоционально-ориентированные и дисфункциональные. Наиболее эффективными признаются стратегии, основанные на когнитивных обработке и поиске, – те, что отнесены к проблемно-ориентированным.

В отечественной психологии первые работы по изучению рискованного поведения появились как результат исследования надситуативной активности. Надситуативная активность определяется как способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации, ставить цели, избыточные с точки зрения исходной задачи; выступает в явлениях творчества, познавательной (интеллектуальной) активности, «бескорыстного» риска и сверхнормативной активности.

Другое понятие, введенное В.А. Петровским, ‒ активная неадаптивность, ‒ указывающая на превышение требований ситуации и самополагание индивида. Самополагание как активность направлена не на достижение согласия со средой, а на формирование условий по собственному замыслу. Она включает осознание неопределенности исхода ситуации и признание ответственности за результат собственных действий. Ответственность предполагает анализ собственных мыслительных действий, оценку вероятности достижения с помощью выбранных средств и внешних действий. В свою очередь достижение и осуществление самополагания всегда связано с риском того, что результат не будет соответствовать затраченным усилиям. Как мы утверждали выше, стратегии поведения, следующие за негативной оценкой своего состояния и положения, не связаны с борьбой и соперничеством. В этой связи уместно обратиться к понятию «надситуативная активность», которое также введено в научный обиход А.В. Петровским. Исследователь включает в процесс саморегуляции, протекающий в ситуации риска, опережающий контроль. Активность, направленная на построение деятельности в неопределенных условиях, осуществляется на различных уровнях и включает мобилизацию психофизиологических ресурсов, выбор соответствующих физических и умственных навыков, построение алгоритма поведения, перестройку сознательного и ценностного отношения к ситуации (Петровский, 1999).

Мы считаем уместным остановиться еще на одном понятии, которое в настоящее время стало предметом изучения теоретиков и практиков, исследующих готовность к деятельности в неоднозначных и сложных ситуациях – в неопределенных. В отечественной науке толерантность к неопределенности исследовали В.Н. Зинченко, А.И. Гусев, А.В. Карпов, Т.В. Корнилова, Д.А. Леонтьев, Л.Г. Почебут и др. Как характеристика руководителя толерантность к неопределенности – это показатель способности эффективно действовать в условиях недостатка информации об условиях среды и собственных возможностях.

Карпов А.В. (2005) считает ее одной из основных профессионально-важных качеств руководителя. Толерантность к неопределенности определяется сочетанием когнитивных способностей к снятию неопределенности и эмоциональной тенденцией к восприятию неопределенных ситуаций как хотя и трудных, но не психотравмирующих.

В контексте профессиональной идентификации А.И. Гусев утверждает, что лидеры обладают более высокой внутренней толерантностью к неопределенности, выражающейся в способности выдерживать неструктурированность ситуации. В то же время они обладают более низкой внешней толерантностью к неопределенности, что проявляется в нетерпимости к отстающим членам группы и их решениям (Гусев, 2007).

По мнению Д.А. Леонтьева и Е.Ю. Мандриковой (2005), ведущая роль толерантности к неопределенности отводится в процессах саморегуляции деятельности. Это одна из важнейших составляющих личностного потенциала наряду со способностью к самодетерминации (автономией), эмоциональным интеллектом и жизнестойкостью.

Как показывает Р.Дж. Стернберг (2002), толерантность к неопределенности является чертой саморегуляции личности и тесно коррелирует с готовностью к рискованным решениям. Также она взаимосвязана с креативностью, с лидерской позицией, с эмоциональным интеллектом и способностью к успеху.

Таким образом, готовность к риску формируется на различных уровнях психической организации личности и проявляется в неопределенных и неструктурированных ситуациях, требующих от индивида способности к саморегуляции и когнитивному поиску решения. При многообразии определений и детерминант готовность к риску является динамичным образованием, связанным с типологическими, возрастными, когнитивными и мотивационно-смысловыми особенностями человека. Как показано выше, когнитивным способностям отводится ведущая роль в преодолении неопределенности и социальных рисков.

В соответствии с обозначенной целью данной работы – созданием классификации социальных рисков, мы более подробно остановимся на работах, посвященных сознательным, рациональным или когнитивным стратегиям в ситуациях риска и неопределенности.

Когнитивная оценка может производиться неосознанно. Если организм быстро приходит к пониманию своих преимуществ над ситуацией, поведение протекает без всяких внутренних построений. Так осуществляется эффективное приспособление при минимальной затрате умственных усилий и физических сил.

Другой конструкт, объясняющий содержание когнитивного ресурса личности, на наш взгляд, достаточно подробно изучен в работах Т.В. Корниловой. Автор исследует личностную готовность к риску как результат достигнутого опыта и известных индивиду собственных возможностей. Корнилова Т.В. указывает на то, что риск первоначально присутствует в мыслительном акте и не является лишь когнитивным образованием. Эмоции и чувства присутствуют в оценке своих возможностей, так как непосредственная функция переживаний – это оценка деятельности, насколько удовлетворительно или неудовлетворительно она протекает по отношению к поставленным целям.

Наличие когнитивных и эмоциональных компонентов в сознании можно рассматривать как основание риска в действии. Так мыслительная активность направлена на прогнозирование или предвосхищение условий ситуации, поиск неочевидных и неоднозначных факторов. При высокой оценке собственных способностей и сил формируется готовность к риску, при этом окружающие не могут видеть полноценную картину возможностей и способностей извне. Автор указывает на то, что в уровне субъективного благополучия отражена готовность принять или отвергнуть вызов неопределенной ситуации. Тот или иной выбор определяется способностью выдвигать цели своей активности, анализировать и формировать условия построения деятельности, планировать и корректировать действия на пути к цели. Следовательно, от потенциала личности или его способности к саморегуляции зависит конечный результат деятельности (Корнилова, 1996).

Результаты исследования Е.Е. Бочаровой свидетельствуют о включенности субъективного благополучия в систему регуляторного процесса и выступающим в качестве одного из механизмов саморегуляции активности личности, проявляющегося в специфике организации субъектом своей активности. В этой связи вполне правомерным является изучение готовности к риску в соотнесении с характеристиками осознанной саморегуляции и субъективного благополучия личности. Сделан вывод, что переживание субъективного неблагополучия актуализирует специфическую активность в ситуации выбора, отражающей возможности саморегуляции и в целом личностный потенциал. Те, кто отнесен к субъективно благополучным, обнаруживают склонность к осознанному разумному риску и ограниченной рациональности. Переживание благополучия выступает сдерживающим фактором проявления личностью стремления к риску (Бочарова, 2011).

Системный анализ и обобщение различных подходов и теорий поведения в трудных жизненных ситуациях привели к появлению модели совладающего интеллекта (А.В. Либина, 2008). Автор, акцентируя внимание на сознательном компоненте совладания, возвращается к начальному пониманию адаптационной функции интеллекта В. Штерном. Совладающий интеллект понимается как психологическая компетентность или мера обученности эффективным способам решения каждодневных жизненных проблем, создания комфортных отношений с другими людьми и повышения субъективного благополучия. Также в конструкт включена способность человека к развитию, что противоречит пониманию устойчивости и неизменности интеллекта на протяжении жизни индивида.

Таким образом, когнитивный потенциал личности может сознательно ею увеличиваться, тогда интеллект выступает в качестве регулятора собственных возможностей индивида. Готовность к риску формируется в процессе накопления опыта и знаний, а также способности извлечь и применить знания об эффективных способах разрешения неопределенной ситуации. Предыдущий опыт достижений и неудач накладывает отпечаток, зачастую приводит к избеганию и переоценке риска. Сознательная обработка условий связана с мобилизацией когнитивных ресурсов личности – интеллекта и мышления, знаний и навыков обработки информации.

Мы обнаружили и противоположный взгляд на природу успешности личности. В философии и психологии используется широкое понятие «личностный потенциал». Леонтьев Д.А. вводит это понятие, акцентируя внимание на том, что личностный потенциал прямо не взаимосвязан с интеллектуальным развитием, с глубиной и содержательностью внутреннего мира и с творческим потенциалом. Автор рассматривает не столько базовые черты или установки личности, сколько системную организацию личности, ее архитектонику, основанную на сложной схеме опосредствования. Индивидуальные проявления личности всегда социально опосредованы и произвольны, здесь, по мнению автора, сращиваются идеи экзистенциальной психологии, основанной на идеях о самоосуществлении В. Франкла и теории культурно-исторического развития Л.С. Выготского. В методическом плане следует рассматривать поведенческие и биографические переменные, а не данные самоотчетов и даже не выявленные проективными методами бессознательные тенденции, потому что наличие таких тенденций не означает, что они обязательно будут проявляться в реальных решениях и действиях субъекта (Д.А. Леонтьев, 2002).

Мы соглашаемся с автором, поддерживая идею о том, что сила мотивации и творчества дает мощный заряд для достижения успеха, но отстаиваем ведущую роль осознанных когнитивных средств и возможностей в преодолении трудностей профессии и в целом жизнедеятельности. Мы считаем, что готовность к риску мобилизует когнитивный или интеллектуальный потенциал, включающий регуляторные возможности индивида и мотивационно-смысловые образования личности.

Понятие «социальный риск» обычно связывают с утратой материального или экономического положения, а также в страховой области для оценки ущерба. В нашем исследовании мы используем данное понятие для уточнения и описания индивидуальных рисков, связанных совместной деятельностью, общением и отношениями в сфере профессиональной деятельности.

В психологии общения и менеджмента используется понятие «коммуникационный риск». Выделены следующие виды коммуникационных рисков: информационные риски, связанные с отсутствием или некорректным использованием информации; коммуникационные барьеры; риски нарушения коммуникационного процесса; риски коммуникационного менеджмента; интерактивные риски, связанные с индивидуальными особенностями и стратегиями общения; риски коммуникационной субъектности, обусловленные особенностями личной позиции участников общения.

Нам представляется уместным для рассмотрения социальных рисков обратиться к исследованиям корпоративного стресса С. Картрайт и К. Купер. Авторы выделяют следующие потенциальные стрессоры, влияющие на профессиональное самочувствие и благополучие в организации, повышающие уровень внутренней и внешней неопределенности:

• потеря чувства самоидентификации при разрастании масштабов организации;
• нехватка информации, слабая или недостаточно простроенная коммуникация;
• боязнь потерять работу или получить существенное понижение по должности;
• опасение нежелательного перевода на другую должность или рабочее место;
• снижение или утрата полномочий, статуса, престижа;
• прерванная или неопределенная судьба дальнейшей карьеры;
• изменение правил и положение внутриорганизационного распорядка;
• неоднозначность системы распределения ролей, прав и обязанностей;
• обесценивание и девальвация имеющегося опыта;
• несовпадение личных ценностей с культурой организации.

Также мы считаем уместным обратиться к теории перспектив Д. Канемана и А. Тверски. Идея этой теории состоит в следующем: индивиды сначала выполняют процесс редактирования, преобразуя проблему, связанную с риском и неопределенностью в совокупность простых перспектив, а потом оценивают вероятность разных результатов. Исследователи установили, что, если человек поэтапно принимает решения в условиях риска и неопределенности, то он оценивает выгоду и потери от каждого шага. Влияние всей последовательности решений на свое благосостояние учитывают лишь немногие. Был сделан вывод, что это крупные бизнесмены и инвесторы, обладающие значительными средствами, позволяющими «хранить яйца в разных корзинах». Парадоксальный вывод состоит в следующем: люди скорее готовы взять на себя больший риск, чтобы избежать издержек, чем получить дополнительную премию при большом риске. Очевидно, что данные обобщения применимы не только к экономическому поведению. Достижение профессионального статуса прямо связано с ростом доходов, в то же время риск, механизм оценки риска, скорее всего, тот же. То есть потеря существующего статуса и положения воспринимается более вероятной, чем она может произойти в реальности. Возможно, человек воспринимает неопределенные ситуации как риски, имеющие большую степень вероятности наступления.

Ильин Е.П. также разделяет риски на реальные и мнимые. Реальный риск присутствует в неопределенной ситуации, когда человек принимает решение при существовании действительной опасности. Мнимые риски связаны с субъективно обоснованными опасностями, которые в его сознании выступают как реальные. Часто они возникают в результате переживания неизвестности, которая взывает страх. Данное разделение на реальные и мнимые риски подчеркивает субъективное значение ситуаций, воспринимаемых как опасные.

На наш взгляд, главное противоречие заключается в том, что в то время как существует значительное количество работ, посвященных становлению профессионализма и рисков, недостаточно разработанной является теоретическая база для описания социальных рисков, связанных с акмеологическим развитием. С другой стороны, не представлена общая картина факторов, определяющих процессы идентификации, персонализции и стратификации в профессии. Теоретический анализ и обращение к процессам профессиональной идентификации, персонализации и профессиональной стратификации позволили нам обобщить социальные риски, положив в основание классификации реальные психологические угрозы, связанные с социальным окружением и угрозами собственной личности в развитии личности.

В таблице мы представили лишь одну из возможных классификаций социальных рисков для индивида, критерием разделения стали специфические угрозы и опасности в социальной деятельности. Также мы соотнесли их с процессами, описывающими изменения личности в процессе профессиональной деятельности – идентификацией, стратификацией и персонализацией. Мы полагаем, что данные процессы действуют единовременно, и выделяем преобладающий процесс условно. Представленная ниже классификация социальных рисков была создана на основе оценок студентов Оренбургского государственного университета, обучающихся по специальности «Связи с общественностью и реклама». В экспертной работе участвовали 32 человека. Студентам было предложено спрогнозировать и обсудить возможные ситуации будущей профессиональной деятельности, связанные с рисками и отказом от профессиональной деятельности. Предлагалось описать ситуации, которые могут привести к уходу из профессии и назвать соответствующий социальный риск. Далее был обобщен список рисков, соответствующих указанным ситуациям.

Как отражено в таблице, процесс профессиональной идентификации связан со следующими рисками: с риском несоответствия возможностей и требований, с риском непонимания условий и характеристик среды, с коммуникационным риском, с ценностным риском, с риском потери смысла деятельности. Когнитивная оценка данных рисков включает понимание требований профессии, структуры деятельности, требований к уровню мастерства и сопоставление их с собственными психофизиологическими особенностями. С позиции акмеологического подхода, компенсация того качества, которое изначально является неэффективным, происходит за счет сильно выраженных свойств и стремлений личности.

Социальные риски

Мы считаем, что осознание и четкое осмысление того, что личность хочет передать социуму посредством своей профессиональной деятельности, определяется способностью личности к анализу и обобщению. Зрелость личности выражается в том, что она осознанно определяет последствия собственной деятельности, того влияния, которое она производит на людей, участвующих в совместной деятельности. Профессиональная стратификация происходит на основе тех отношений и устремлений, которыми характеризуются входящие в организацию или группку работники. Достижение достойной профессиональной ниши и вознаграждения связано со следующими рисками: с риском материального неблагополучия, с риском потери собственной значимости, со статусным риском, с риском невозможности достижения и с риском несоответствия роли. Понимание необходимости собственного профессионального и личностного и развития за счет получения новой информации, способов переработки и осмысления также относится к когнитивному потенциалу личности. Собственная активность и принятие ответственности расширяют набор способов действий, что выражается в выборе оптимальных для личности.

Можно заключить, что рассмотренные выше подходы к исследованию процессов профессиональной идентификации, профессиональной стратификации и профессиональной персонализации подводят нас к пониманию акмеологического развития личности и трудностей, связанных с социальными рисками. Определение социальных рисков как детерминант, приводящий к тому или иному направлению развития, становится одной из задач, решение которых позволяет действенно и целенаправленно формировать развивающие программы и обучение специалистов в самых различных областях общественных отношений.

Теоретический обзор литературы, посвященной психологическим рискам и активности субъекта, дает основания утверждать, что когнитивные способности и когнитивный потенциал играют ведущую роль в построении эффективной деятельности в изменяющихся и неопределенных условиях. Способность синтезировать информацию проявляется в умении находить условия, относящиеся к конкретной ситуаций, исходя из общей картины мира или структуры. Расширение возможностей за счет дивергенции мышления довольно часто рассматривается психологами и педагогами как активизация самостоятельного и творческого поиска. Познавательный интерес личности побуждается существованием других мнений, точек зрения и способов деятельности. Мы считаем, что такие измеряемые конструкты, как социальный интеллект и эмоциональный интеллект организуют и мобилизуют когнитивные ресурсы личности. С другой стороны, приобретение профессиональной и психологической компетентности способствует пониманию своих возможностей на ранних этапах вхождения в профессию, мотивирует к освоению рациональных стратегий преодоления и в целом направляет акмеологическое развитие личности.

Рецензенты:

Зубова Л.В., д.псх.н., доцент кафедры общей психологии и психологии личности Оренбургского государственного университета, г. Оренбург;

Епанчинцева Г.А., д.псх.н., профессор кафедры общей психологии и психологии личности Оренбургского государственного университета, г. Оренбург.

Работа поступила в редакцию 15.01.2014.