Фитопрепараты с холеретической и гепатозащитной активностью характеризуются высокой лечебной эффективностью, связанной со способностью оказывать нормализующее влияние на обменные процессы в печени. Их лечебный эффект при токсических поражениях печени обусловлен преимущественно фенольными соединениями (флавоноидами, кумаринами, фенолкарбоновыми кислотами и др.), обладающими широким спектром биологического действия, включая антиоксидантные, мембраностабилизирующие, антитоксические и репаративные эффекты [1, 3, 6]. Использование новых растений, содержащих фенольные соединения, позволяет расширить арсенал лекарственных препаратов для лечения и профилактики токсических поражений печени. Одним из таких перспективных растительных объектов для получения гепатопротекторных средств может служить трава кориандра посевного, в которой содержатся флавоноиды, кумарины, фенолкарбоновые кислоты, микроэлементы и ряд других биологически активных веществ [4].
Цель исследования – экспериментально обосновать целесообразность применения при патологии печени извлечения из травы кориандра посевного, содержащего флавоноиды, кумарины, фенолокислоты, витамины и ряд других биологически активных веществ.
Материал и методы исследования
Водные извлечения из травы кориандра посевного получены согласно фармакопее ХI. В состав комплекса веществ входят флавоноидные соединения (апигенин, лютеолин, кверцетин и др.), кумарины, фенолкарбоновые кислоты, органические кислоты, витамины и другие биологически активные вещества [4]. В качестве препарата сравнения использовали водные экстракты из кукурузных столбиков с рыльцами.
Суммарный комплекс веществ водного извлечения вводили животным в течение двух недель перорально в виде водных растворов в объеме 2 мл в дозе 150 мг/ кг, выбранной на основе фармакологического скрининга гепатотоксичности извлечений по В.В. Гацура [2]. Гепатоз у животных вызывали в конце первой недели троекратным через день пероральным введением ССI4 в виде 50 % масляного раствора из расчета 0,3 мл на 100 г массы тела. Животных декапитировали и забирали для исследования кровь и ткань печени. Часть печени помещали в 5 % раствор формалина. Срезы ткани печени готовили общепринятым методом заливки в парафиновые блоки, окраску проводили гематоксилин-эозином. Изучение гистологических срезов проводили с использованием светового микроскопа ЛОМО при увеличениях х160 и х360 в проходящем свете. Снимки срезов производили на компьютеризированном микроскопе. Для морфометрических измерений использовали компьютерную программу для анализа изображений ImageJ 1.4. В сыворотке крови определяли содержание альбуминов, аланинаминотрансферазы (АлТ), общего холестерина, триглицеридов с помощью автоматического биохимического анализатора ВS-120 (Minzey, Китай) со стандартным набором реактивов (Diasis, Германия). Кроме того, в крови определяли активность каталазы, щелочной фосфатазы (ЩФ), ТБК-активных продуктов общепринятыми методами.
В ткани печени определяли содержание гликогена по реакции с фенолом после щелочного гидролиза гликогена, содержащегося в определенной навеске печени, и выражали в г/кг. Полученные результаты обрабатывались методом вариационной статистики по t-критерию Стьюдента.
Результаты исследования и их обсуждение
Исследования показали, что у интактных животных микроморфологическая картина печени в целом соответствовала нормальным вазоцитарным взаимоотношениям в строении печеночной дольки (рис. 1), равно как и уровень биохимических показателей соответствовал нормальным величинам, что видно из таблицы.
(увеличение 160) (увеличение 360)
Рис. 1. Микроморфологическая картина печеночной дольки у интактных животных
Влияние курсового ведения извлечений из травы кориандра посевного на биохимические показатели функционального состояния печени крыс с четыреххлористымгепатозом
|
№ п/п |
Группы животных |
Гликоген, г/кг |
АлТ крови, Е/л |
Триглицериды крови, ммоль/л |
Общий холестерин, ммоль/л |
Альбумины крови, г/л |
ЩФ крови, Е/л |
ТБК-активные продукты крови, мкмоль/л |
Каталаза в крови, к.ч. |
|
1 |
Интактные, n = 9 |
2,94 ± 2,420 |
48,5 ± 15,00 |
0,8 ± 0,08 |
1,9 ± 0,20 |
33,6 ± 1,00 |
226,3 ± 22,00 |
2,85 ± 5,400 |
0,53 ± 0,050 |
|
2 |
Контрольные (гепатоз), n = 7 |
1,527 ± 0,6900 Р1 < 0,001 |
99,1 ± 3,50 Р1 < 0,001 |
2,0 ± 0,40 Р1 < 0,01 |
2,7 ± 0,30 Р1 < 0,05 |
32,8 ± 0,70 Р1 ˃ 0,05 |
409,6 ± 60,50 Р1 < 0,05 |
7,84 ± 4,900 Р1 < 0,01 |
0,44 ± 0,140 Р1 ˃ 0,05 |
|
3 |
Получавшие извлечение кориандра, n = 8 |
5,36 ± 5,800 Р1 < 0,05 Р2 < 0,001 Р3 < 0,05 |
63,4 ± 6,00 Р1 < 0,05 Р2 < 0,001 Р3 ˃ 0,05 |
0,5 ± 0,06 Р1 < 0,05 Р2 < 0,05 Р3 ˃ 0,05 |
1,6 ± 0,20 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 Р3 ˃ 0,05 |
38,8 ± 1,20 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 Р3 ˃ 0,05 |
233,0 ± 28,10 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 Р3 ˃ 0,05 |
5,83 ± 1,400 Р1 < 0,001 Р2 < 0,05 Р3 < 0,001 |
0,68 ± 0,020 Р1 < 0,05 Р2 < 0,05 Р3 < 0,05 |
|
4 |
Получавшие извлечение кукурузных столбиков с рыльцами, n = 6 |
3,342 ± 1,7300 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 |
53,0 ± 12,80 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 |
0,57 ± 0,100 Р1 < 0,05 Р2 < 0,05 |
2,3 ± 0,50 Р1 ˃ 0,05 Р2 ˃ 0,05 |
34,0 ± 1,50 Р1 ˃ 0,05 Р2 ˃ 0,05 |
242,5 ± 29,00 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 |
3,16 ± 4,200 Р1 ˃ 0,05 Р2 < 0,05 |
0,38 ± 0,080 Р1 ˃ 0,05 Р2 ˃ 0,05 |
Примечания:
n – количество опытов;
Р1 – вероятность различия к группе интактных животных;
Р2 – вероятность различия к контрольной группе животных;
Р3 – вероятность различия по отношению к группе животных, получавших водное извлечение из кукурузных столбиков с рыльцами.
Иная картина наблюдалась у животных контрольной группы с гепатозом. На гистологических срезах печени отмечалось резкое нарушение структуры печеночных долек (рис. 2).
В отдельных гепатоцитах имелась конденсация нуклеофильного вещества в сочетании с плазморексисом и плазмолизом. Цитолитические процессы были выражены во всех трех зонах ацинуса, но преимущественно – в центролобулярной зоне печеночной дольки. Эндотелиальные клетки в этих участках оказались набухшими. В средних зонах печеночных ацинусов видны были слияния пораженных паренхиматозных клеток с образованием жировых «кист», что свидетельствовало о жировой трансформации гепатоцитов. Структуризация печеночных балок нарушалась практически во всех отделах печеночной дольки.
(увеличение 160) (увеличение 360)
Рис. 2. Микроморфологическая картина печеночной дольки у животных с гепатозом
Определялась лимфоцитарная инфильтрация. Инфильтрат выходил за пределы пограничной пластинки. Формировались очаговые ступенчатые некрозы с тенденцией к образованию мостовидных портопортальных некрозов.
Гисто-морфологические нарушения в печени сочетались с существенными нарушениями биохимических показателей (таблица): в крови животных отмечалось достоверное повышение содержания триглицеридов, общего холестерина, ТБК-активных соединений, активности АлТ и щелочной фосфатазы, а также падение содержания гликогена в тканях печени.
В группе животных, получавших извлечение из кориандра, нарушение балочной структуры гепатоцитов было выражено умеренно (рис. 3). Наблюдалась некоторая декомплектация печеночных балок преимущественно в перипортальных зонах ацинуса. Количество гепатоцитов, находящихся в состоянии крупнокапельной жировой дистрофии, значительно уменьшилось по сравнению с контролем. Дистрофические изменения в большинстве других клеток ограничивались стадией мутного набухания, исчезновением зернистости, умеренным количеством клеток с признаками кариорекса и кариолизиса. Морфометрический подсчет количества жировых клеток на стандартной площади среза показал их снижение относительно контроля (100 %) до 32 ± 4 % (Р < 0,05). Расширение синусоидов, полнокровие центральных вен и сосудов портальных трактов в данной группе были выражены умеренно.
Степень морфологических изменений в печени в группе животных, получавших извлечение из кукурузных столбиков с рыльцами, примерно соответствовало описанному выше (рис. 4). Морфометрический подсчет количества жировых клеток на стандартной площади среза показал недостоверность различия относительно группы, получавшей извлечение из кориандра (Р3 ˃ 0,05). Изменения биохимических показателей соответствовали динамике микроморфологической картины печени. Уровень гликогена в ткани печени, содержание в крови триглицеридов и других биохимических показателей у животных, получавших извлечения из кориандра, заметно нормализовались.
Так, у животных, получавших извлечения из кориандра, содержание триглицеридов по сравнению с контролем понизилось на 75 % (Р2 ˂ 0,05), общего холестерина – на 40,8 % (Р2 ˂ 0,05), АлТ – на 36,1 % (Р2 ˂ 0,05), ЩФ – на 43,1 % (Р2 < 0,05), ТБК-активных соединений ‒ на 25,6 % (Р2 ˂ 0,01), активность каталазы повысилась на 35,3 % (Р2 ˂ 0,05), а содержание гликогена в печени увеличилось на 71,5 % (Р2 ˂ 0,001). Изменения показалей у животных, получавших водные извлечения из кукурузных столбиков с рыльцами приближались к таковым у животных, получавших извлечения из кориандра. Однако изменения в содержании гликогена в печени и активность каталазы превосходили показатели опытов с кукурузными столбиками с рыльцами. Существенное повышение активности каталазы под влиянием водного извлечения из кориандра свидетельствует об увеличении эффективности эндогенной системы антиоксидантной защиты, что, вероятно, обусловлено действием фенольных соединений [5].
(увеличение 160) (увеличение 360)
Рис. 3. Микроморфологическая картина печеночной дольки у животных с гепатозом, получавших извлечение из травы кориандра посевного
(увеличение 160) (увеличение 360)
Рис. 4. Микроморфологическая картина печеночной дольки у животных с гепатозом, получавших извлечение из кукурузных столбиков с рыльцами
Заключение
Динамика микроморфологической картины печени и биохимических показателей свидетельствует, что суммарный комплекс веществ водного извлечения из травы кориандра посевного заметно снижает глубину поражения печени при ее токсическом поражении. Этот эффект по некоторым показателям превышает аналогичное влияние извлечений из кукурузных столбиков с рыльцами. Учитывая состав веществ комплекса водного извлечения из кориандра посевного, можно полагать о существенной роли антиоксидантного действия в его лечебном эффекте, что заслуживает его дальнейшего изучения.
Рецензенты:
Репс В.Ф., д.б.н., доцент, заведующая отделом изучения механизмов действия физических факторов, ФГБУ «Пятигорский государственный научно-исследовательский институт курортологии Федерального медико-биологического агентства», г. Пятигорск;
Коновалов Д.А., д.фарм.н., профессор, заведующий кафедрой фармакогнозии Пятигорского медико-фармацевтического института, филиала ГБОУ ВПО «Волгоградского государственного медицинского университета» Минздрава России, г. Пятигорск.
Работа поступила в редакцию 08.10.2013.