Настоящая статья обобщает предварительный многолетний опыт работы над проблемой национально-этнических отношений, который включал в себя не только эмпирические исследования с последующей теоретической рефлексией, но и непосредственное практическое участие авторов в анализе межэтнических конфликтов и налаживанию диалога между активными представителями этнических групп. За это время были проведены несколько широкомасштабных этносоциологических исследований, контент-анализ десятков источников, исторические и культурологические изыскания, философско-методологическая рефлексия глубинных, предельных оснований национально-этнического самосознания народов России. И одновременно проводились консультации, встречи и интервью с национальными лидерами, работа с национально-культурными объединениями. Вся эта деятельность сопровождалась постоянными контактами с работниками администраций, депутатами, руководителями органов государственного и местного самоуправления.
Необходимость разработки новой научной методологии этнокультурных исследований задана всей динамикой социокультурных и национально-этнических процессов в нашей стране. Ход реформ по модернизации общественно-экономического уклада России выявил целый ряд глубинных, уходящих корнями в далекое историческое прошлое, проблем и противоречий. Россия самое богатое государство в мире, уникальное и единственное, где сохранилась самобытность десятков народов, их языки, традиции, культура. Но мы еще не научились ставить на службу Родине нашу уникальную многонациональность, эти тысячи талантов, десятки цивилизаций, которые могли бы помочь России использовать социальную энергию этносов в созидательных целях, реализовать эти возможности для самоутверждения, для самопознания и творчества. В этом отношении законодательное обеспечение национальной политики и межэтнических отношений играет большую роль в укреплении целостности и безопасности России.
Но не меньшее значение имеет востребованность философско-методологической рефлексии социального и исторического мышления. В качестве исходного пункта этой рефлексии мы предлагаем оттолкнуться от категориального анализа основополагающих форм исторического мышления и социокультурного проектирования. В качестве внутреннего источника развития общественной мысли необходимо исследование сложных взаимодействий, включающее как противостояние, так и взаимную дополнительность, ассимиляцию, комплементарность.
В нынешней общей ситуации есть позитивные изменения. Начался и идет процесс духовного оздоровления, преодоления национального нигилизма и национального эгоизма, находятся пути и методы пресечения эксцессов «национального мародерства». Но утверждение позитивных начал пока еще не укладывается в режим реального времени. Деструктивная составляющая межнациональных и межэтнических отношений, породив многочисленные напряжения и конфликты, набрала огромную инерцию, закрепившись в чувствах отчуждения, недоверия и взаимных обид. Успех модернизации всех сторон общественной жизни в России в значительной степени зависит от способности так перестроить всю систему управления обществом, чтобы раскрепощенные энергии и творческие силы, пассионарность разных этнических и национальных групп, сталкиваясь и взаимодействуя между собой, в итоге складывались бы в вектор созидательного, конструктивного развития, а не истощали бы себя в бесплодной борьбе эгоизмов, так как межнациональные отношения часто носят иррациональный характер. В условиях формирующегося современного демократического общества и правового государства все большее значение приобретает законодательное регулирование межэтнических отношений. В этих условиях приходится действовать в области междисциплинарных исследований, делая упор не только на разработку общей методологии, но на включение в эпистемологическое поле правовых отношений.
Причем особое значение имеет их сравнительный анализ. В частности автору настоящей статьи рассмотривались отдельные особенности правового законодательства Европейского Союза, Российской Федерации, Канады, Испании и Швейцарии. Российская Федерация унаследовала от СССР асимметричную модель административного и национального территориального и национального устройства. Это обстоятельство послужило источником множества национально-этнических коллизий. Национальная политика стала на время заложницей политической борьбы за власть. В период «парада суверенитетов» единое правовое пространство страны оказалось разрушенным. Федеральному центру пришлось заново выстраивать взаимоотношения с субъектами федерации. Особое значение при этом имело законодательное разграничение полномочий между федеральным центром и субъектами Федерации. Хотя посредством многих уступок и компромиссов российское руководство сумело сохранить целостность страны, кризисное состояние национальной политики продолжается.
Чтобы не повторять чужих ошибок, мы должны тщательно проанализировать опыт тех стран, которые являются полинациональными. Даже благополучные страны показывают вспышки этнического радикализма: Канада, Бельгия, Испания, Франция, после нескольких десятилетий относительно спокойного развития - Китай, где вновь обострились проблемы в Тибете. При работе в данной области нельзя ограничиться только обобщением эмпирического материала, который имеет большое значение. Смысловое ядро методологической концепцииэтнокультурных исследований пришлось если не создавать заново, то существенным образом видоизменять, модифицировать, чтобы приблизить существующие уже концептуальные разработки к современному уровню сложности проблем и вытекающих отсюда требований практики, а с другой стороны, сделать их адекватными нормам современной социальной рациональности. В данном случае правовые понятия и категории, большой эмпирический материал по ряду стран выступает в качестве эпистемологического поля анализа предпосылок институционального уровня управления
Следует иметь в виду, что результаты критической рефлексии методологического сознания этносоциальных исследований во всех областях, в том числе и в правовых, имеют отнюдь не чисто академический интерес. Дело в том, что академическая этносоциология в своих методологических основаниях и установках только теоретически оформила и выразила те содержательные предпосылки и представления, которые имели и имеют гораздо более широкое распространение, чем одна только научная среда. Речь идет о системе явных и неявных, скрытых допущениях и объективациях сознания, которые давно уже превратились в систему устойчивых стереотипов и предрассудков, вошедших, в буквальном смысле этого слова, «в плоть» общего, массового сознания, до сегодняшнего дня сохранившего свою власть над поведением и способом социального действия миллионов людей. И эти представления до сих пор лежат в основе управленческого, менеджерского мышления, выступают в качестве внутренних предпосылок и оснований выбора, принятия и реализации решений, обрекая тем самым всю сложившуюся практику управления на хроническое отставание от исторического хода событий, на практику «латания дыр», постоянное исправление уже допущенных ошибок. Очевидно, что не избавившись от плена навязанных нам в былое время и закрепившихся бесчисленным повторением стереотипов, невозможно качественно переломить ситуацию, опередить ход событий и получить «время и место» для принятия стратегических решений.
Мы принимаем в качестве исходного методологического регулятива принцип органического развития как основание для отношения к происходящему в современном мире фундаментальному сдвигу в духовной культуре, в теоретическом и духовно-практическом самосознании человека и человечества. Мы имеем в виду декларированный целым рядом зарубежных и отечественных мыслителей переход от классического типа рациональности к неклассическому. Перед философами и методологами встает задача выработки рациональной концепции, позволяющей согласовать применение классического и неоклассического типов рациональности.
Классический тип рациональности и базирующаяся на нем идеология является внутренним основанием современной европейской по генезису и универсальной по значению и смыслу цивилизации, рациональной, техногенной или индустриальной в сфере «базиса» и либерально-демократической в сфере «надстройки» Чтобы оценить правильно соотношение классической и неклассической рациональности, нужно с самого начала иметь в виду: неклассическая рациональность возникает как «генетическое ядро», «зародыш», исходная клеточка принципиально нового типа «континента мышления», призванной стать началом новой эпохи в жизни человечества.
В основе классического типа рациональности лежит представление о полной «прозрачности» субъект-объектного отношения для мыслящего индивида. С этой позиции представляется, что в сознании нет содержания, которое не поддавалось бы переплавке самосознанием, все предметности сознания, его слои и состояния могут без остатка воспроизведены на уровне самосознающей рефлексии как контролируемые и регулируемые функционирующие образования. В классической установке у сознания не предполагается наличия собственной «плотности», «твердости» собственного, не сводимого к самосознанию содержания
Предельно рациональной формой сознания выступает как раз правосознание как та форма общественного сознания, в которой выражаются знание и оценка принятых в данном обществе в качестве юридических законов нормативов социально-экономической деятельности различных субъектов права - индивида, предприятия, трудовых коллективов, организации, должностных лиц и т.п. Правосознание занимает как бы промежуточное положение между политическим и нравственным сознанием: в отличие от политического сознания оно оперирует прежде всего индивидуально-личностными категориями и относится к государству не как к субъекту политической власти, а как к внешней регламентирующей силе, требующей безусловного подчинения, но вместе с тем получающей при этом и определенную оценку. В отличие от нравственных норм в правосознании понятия должного и справедливого мыслятся как возведенные на уровень государственного закона, нарушение которого сопровождается правовыми санкциями. Применительно к предмету нашего исследования необходимо отметить внутреннюю близость правосознания с рациональными категориями, прежде всего, с идеей права, наиболее последовательно выраженной Гегелем в «Философии права».
Для нас важно подчеркнуть: совершенно очевидным и бесспорным представляется то, что жизнь, история и бытие нации, этносов и национально-этнических образований принципиально невозможно понять вне учета вышеописанных «уникальных событий и состояний», ибо сущность человеческих сообществ такого рода никак нельзя отделить от уникального опыта переживания этносами своей идентичности, уникального опыта осознания этнического и национального бытия.
Сложность перехода к неклассическому типу рациональности заключается в том, что к нему в принципе невозможно перейти «классическим» путем: посредством транслирования, переноса от одной точки социума в другую, т. е. по сути дела пересадить из одной головы в другую. Неклассическая рациональность рефлексивна в том смысле, что требует применения своих принципов к собственному становлению и бытию. Это тоже такое уникальное в вышеописанном смысле событие, которое возможно в полном объеме и в полной мере лишь в единстве с опытом собственного понимания, то есть это нужно самому пережить и понять.