Стремительный рост российской экономики, предшествующий текущему мировому финансовому кризису, носил нестабильный характер и опирался в основном на конъюнктурные факторы. Значительное увеличение прибыли, высокий уровень доходности экономики в целом, в том числе, образовавшийся за счет сбора налогов от экспортных отраслей, профицит бюджета, привели к накоплению денежной массы, которая, в свою очередь, не была вложена ни в социальную сферу, ни в развитие высоких технологий, ни в инновационное развитие России. Расширение финансовых потоков, в том числе за счет притока иностранных инвестиций, усилило положительную динамику основных российских макроэкономических показателей.
Вышеперечисленные факты участвуют в формировании современной модели российской рыночной экономики, которая опирается на ряд «врожденных» в экономику факторов: значительное преобладание добывающих отраслей, отсутствие конкурентоспособности у большинства обрабатывающих отраслей, низкая эффективность сельского хозяйства, привычка к социальному иждивенчеству. Таким образом, можно отметить основную особенность эффективности российской модели экономики - сильная регулирующая роль государства [9].
Анализ результатов деятельности национального хозяйства показывает, что попытки построения социально-ориентированной рыночной экономики на основе преимущественно либеральных подходов к реформированию экономики, в условиях отсутствия полноценной институциональной среды, не обеспечивают качественного изменения характера роста. Очевидно, что в современных российских условиях отсутствует научно обоснованная и проработанная система методов и инструментов стимулирования экономического роста. Все вышесказанное определяет актуальность выбранной темы исследования и требует совершенствования концептуальных основ государственного управления стратегией инновационного развития России.
На современном этапе развития российской экономики в государственной политике сохраняются элементы разных подходов к достижению высоких темпов экономического роста: либерального (административная, налоговая, бюджетная реформы) и дирижистского (формирование механизмов частногосударственного партнерства, прямое участие государства в выработке и реализации конкретных инструментов экономической политики, таких как особые экономические зоны, концессии, инвестиционный фонд и другие). Однако следует отметить, что в России постепенно происходит смена приоритетов национального развития. Количественные ориентиры экономического роста (удвоение ВВП) сменяются задачей качественных изменений процессов развития, трансформацией его механизмов и изменения структурных приоритетов. В этих условиях инструменты обеспечения высоких темпов роста предусматривают совершенствование институциональных условий экономического развития, активизацию роли государства в экономической системе, формирование частногосударственного партнерства, обеспечение макроэкономической стабильности в целом.
Анализ современной стратегии стимулирования роста позволил автору выявить некоторые ограничения ее реализации на практике. Это, прежде всего, недостаточно глубоко и системно проработанные «угрозы и риски», связанные с кризисом основного и человеческого капитала. Данное ограничение, частично, обусловлено отсутствием эффективных практических инструментов, направленных на преодоление сырьевой и энергетической ориентации российской экономики, а также мер, способствующих развитию национальной инновационной системы и активизации инвестиционного процесса [7]. Тенденции развития и влияния научно-технического прогресса свидетельствуют об актуальности интеграции стратегического и инновационного управления [1]. Причина интеграции обусловливается зависимостью результатов реализации стратегии от возможных инструментов достижения поставленных целей. Во главе каждого стратегического плана ставится приоритетная задача по разработке и освоению новых процессных технологий и выведению продуктовой инновации. Такое взаимопроникновение стратегического и инновационного управления неизбежно приведет к тому, что в будущем оба вида менеджмента полностью интегрируются, несмотря на то, что один из них, стратегический, на сегодняшний день относится к общему управлению, а другой, инновационный, к функциональному. Такой вывод основан на том, что сегодня инновации все больше и больше определяют направления развития микроэкономических субъектов экономического взаимодействия.
Анализ инновационных и инвестиционных процессов в России сегодня демонстрирует их низкую эффективность, во многом связанную с ослаблением инициирующей и координирующей роли государства в разработке и реализации приоритетных направлений научно-технического развития. Одновременно, сильное влияние на снижение эффективности оказывает известная отдаленность научных исследований от разработок, необходимых для решения производственных задач. Данный факт неразрывно связан с отсутствием действенных механизмов стимулирования инновационного процесса и недостаточным финансированием технологических разработок, в том числе со стороны крупного бизнеса.
Перспективы формирования институциональной среды инновационного развития обозначены в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, в рамках которой с целью создания национальной инновационной системы предполагается ряд мероприятий, в том числе: развитие инновационной инфраструктуры; поддержка инновационного бизнеса и расширение спроса на инновации в экономике; эффективная интеграция в глобальную инновационную систему; развитие российского научно-образовательного потенциала и повышение его эффективности; формирование новой инновационной культуры в обществе и повышение статуса инноватора; реализация системы технологических и научно-исследовательских инициатив (проектов), обеспечивающих прорывные позиции России в научно-технологической конкуренции на мировых рынках [5].
Таким образом, основные приоритеты государственного стимулирования экономического роста в рамках «постиндустриального прорыва» России, должны находиться, в том числе, в плоскости активизации роли государства в экономике, роста инвестиций в основной и человеческий капитал, модернизации и диверсификации структуры экономики, научно-технического развития, формирования эффективной инновационной системы, обеспечения реализации интересов всех участников инновационного процесса (как государства, так и инвесторов, потребителей и производителей научной «продукции») [10].
Что касается эволюции теоретических взглядов на систему управления отдельно взятого предприятия или организации, то во главе угла находится способность организации адаптироваться к изменяющимся условиям, которая зависит от эффективности взаимодействия персонала при решении общей задачи развития организации.
Наличие механизмов адаптации организаций к изменениям среды является одним из основных факторов их эффективного развития. Поэтому динамичность процессов, происходящих в рыночной среде, обусловливает необходимость трансформации системы управления. Задачи трансформации характеризуются и связаны с факторами негативного влияния на хозяйственную деятельность организации. Фактически, результативность деятельности по повышению эффективности управления связана с адекватностью оценок текущего положения предприятия, тенденций развития и правильности выбора методов адаптации. Собственный потенциал предприятия является лимитирующим фактором, определяющим возможность практической реализации теоретически безупречного решения. Вся совокупность факторов давления экзогенной среды на состояние и потенциал развития эндогенной среды определяют сложность процессов трансформации систем управления организацией.
При этом, говоря о ясности процессов в экзогенной среде, стоит отметить, что например катаклизмы, потрясшие всю мировую экономику в 2008 - 2009 гг., не связаны с созидательной деятельностью, обеспечивающей материальные, физиологические или культурные потребности человека. Финансовые рынки перестали отражать реальную информацию о спросе и предложении, а также об инвестиционных потребностях реального сектора экономики. Деривативы стали спекулятивной надстройкой финансового рынка, позволяющей реализовывать рискованные экономические модели, основанные на математических законах (рисунок).
Объем рынка деривативов в сравнении с мировым ВВП [11;12]
Необходимо отметить еще один «внешний» негативный фактор - отвлечение кредитных потоков на спекулятивный рынок абсентеистских активов и перераспределение части ресурсов организаций на спекулятивные финансовые рынки, приводящие к ограничению возможностей организаций совершать финансовые и производственные маневры в случае необходимости таковых, что негативно отражается на их финансовой устойчивости.
Процессы укрупнения производственных структур давно перешли в разряд устойчивых тенденций современной экономики. Понимание побудительных мотивов интеграции и ее последствий - основа, которая позволяет выявить противоречия между интересами общества и рыночных структур, уточнить требования к методам воздействия государства на корпоративный сектор. Глобализация экономики требует присутствия на мировом рынке транснациональных игроков.
Лидирующие позиции на глобальном рынке неразрывно связаны с уровнем развития наукоемкого сектора. Динамика инновационного развития во многом определяется готовностью принять инновации: «...технологическая инновация не есть изолированное событие. Она отражает данное состояние знания; конкретную институциональную среду; наличие некоторой квалификации, необходимой, чтобы описать технологическую проблему и решить ее; экономическую ментальность, чтобы сделать применение выгодным; наконец, сеть производителей и пользователей, которые могут кумулятивно обмениваться опытом, учась путем использования и созидания» [4].
Транснациональные корпорации определяют научно-технический прогресс в мировом масштабе и структурные сдвиги в мировой экономике. Поэтому «в перспективе в мировой экономике будут еще более явно господствовать олигополистические структуры, так что уже сейчас можно говорить о разделении труда не столько между странами, сколько между транснациональными корпорациями» [2]. Именно поэтому вопрос о роли государства в экономике не имеет национальных границ и требует скоординированных действий государств во время всемирного экономического кризиса.
Управление процессами организационных изменений - это, прежде всего, управление человеческим капиталом и реальная оценка собственного потенциала в контексте существующей бизнес среды, а также тенденций ее изменения. Проблемы, лимитирующие и эффективность текущих дел, и возможность развития в перспективе, связаны с состоянием внутренней среды и с ее реакцией на изменения. При этом для понимания, что и как изменить, необходимо оценивать и изменения внешней среды, а также их влияние на организацию, что в совокупности с осознанием особенностей и эффективности элементов собственной структуры и системы управления, с учетом оценики управления в целом и оппортунистического потенциала элементов структуры в частности, может позволить преодолеть сопротивление переменам.
«Слияние компаний, реорганизация и прочие преобразования всегда затрагивают интересы людей, а это неизбежно сопряжено с явным (или, что хуже, неявным) проявлением чувств и задетого самолюбия. Ирония, а иногда и трагедия ситуации в том, что руководители преобразуемых компаний нередко игнорируют человеческий фактор как таковой. < ... > Организационные изменения могут иметь успех только в том случае, если эмоциональным и поведенческим аспектам уделяется внимания не меньше, чем производственным» [3].
Cентенция об оснащении бизнеса всем необходимым для восприятия изменений и немедленной, точной и адекватной реакции на них обосновывается в научных работах именно с той точки зрения, что «способность воспринимать и реагиро- вать - принципиальная характеристика всего живого. Возможности информационных технологий достигли той же точки, когда мы можем наделить этим, без преувеличения, жизненно необходимым качеством многие объекты обычного мира» [7]. Что же касается изменения внутренней структуры управления и системы коммуникаций, то информационные технологии могут не только подкрепить удачные решения, но и усугубить негативные последствия неудачных решений.
Характерной чертой крупных структур является инерционность и неспособность к быстрой адаптации к изменениям. В то же время именно корпорации определяют современные рыночные конфигурации власти, влияния и взаимодействия. Парадокс заключается в том, что «инициаторы всяческих укрупнений и слияний обычно ставят во главу угла «эффект масштаба», суть которого в том, что чем крупнее корпорация, тем экономнее, а следовательно, эффективнее она функционирует. Эта идея внедрилась в коллективное сознание, хотя она не подкрепляется никакими фактами; собственно говоря, факты как раз говорят об обратном» [9].
На практике также широко применяются и принципы децентрализации, когда расширяется круг делегируемых полномочий и права структурных единиц. Речь идет не о противопоставлении интеграции и децентрализации, а о том, что в рамках одной структуры используются, казалось бы, диаметрально противоположные принципы управления. С этой точки зрения можно рассматривать и процессы разукрупнения компаний - как изменения, повышающие управляемость бизнеса.
Резюмируя вышеизложенное, можно выделить детерминанты современного рыночного хозяйства, которые определяют перспективы совершенствования системы управления организацией:
-
интеграция стратегического и инновационного менеджмента обусловливается зависимостью результатов реализации стратегии от возможных инструментов достижения поставленных целей по разработке и освоению новых процессных технологий и выведению продуктовой инновации;
-
глобализация предопределила рост рыночной мощи корпораций, так как мировой рынок требует глобального присутствия;
-
интеграционная специфика требует повышения оперативности управления, гарантий точного и своевременного выполнения функций всех иерархических звеньев;
-
динамично изменяющаяся рыночная среда требует гибкости и адаптивности системы управления, которая зависит от того, насколько реализуем потенциал персонала;
Рецензенты:
-
Колоколов В.А., д.э.н., профессор, декан инженерно-экономического факультета ФБГОУ ВПО «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова», г. Москва.
-
Юсим В.Н., д.э.н., профессор кафедры экономики и организации производства ФБГОУ ВПО «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова», г. Москва.
Работа поступила в редакцию 15.02.2012.