В Уставе Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), вступившем в силу в 1948 г., дается определение: «Здоровье - это состояние полного физического, психического и социального благополучия человека, а не только отсутствие болезней или физических недостатков». Отсутствие такого благополучия (в том числе психологического и социального), свидетельствует об отклонениях в здоровье. Международное сообщество осознает, что источниками утраты здоровья являются разные сферы жизнедеятельности человека, из которых, очевидно, не следует исключать и профессиональную деятельность.
Цель настоящего исследования состоит в теоретическом анализе связи профессионального здоровья человека с его адаптированностью в профессиональной деятельности и в профессии, а также выявлении и психологической интерпретации индикаторов душевного неблагополучия специалиста.
Обсуждение проблемы
Выделяют физическое, психическое и нравственное (социальное) здоровье. Физическое здоровье - это состояние организма, обусловленное нормальным функционированием всех его органов и систем.
Психическое здоровье словари определяют как состояние душевного благополучия, являющееся следствием отсутствия болезненных психических проявлений и адекватного приспособления к условиям жизни. Существует ряд признаков, уточняющих это понятие: соответствие субъективных образов объективной действительности, способность к самокоррекции поведения и др. Психическое здоровье является функцией степени интеграции разнообразных событий жизни личности (в контексте прошлого, настоящего, будущего), субъективного опыта и формируемых психических «картин» мира и его отдельных его социальных подсистем, в которые включается человек.
Нравственное здоровье определяется моральными принципами, которые являются основой социальной жизни человека, т.е. жизни в определенном человеческом обществе. Отличительными признаками нравственного здоровья человека являются, прежде всего, сознательное отношение к труду, активное неприятие нравов и привычек, противоречащих нормальному образу жизни.
Разграничение психологического и нравственного (социального) здоровья человека весьма условно, т.к. свойства личности развиваются только в социуме, обществе, в которые она включена. Эти особенности личности описываются через проявления индивидуальной и социальной субъектности человека.
Специалисты в области психологии здоровья (Г.С. Никифоров, А.Г. Маклаков и др.) признают, что сохранение здоровья и ощущения благополучия возможно лишь при достаточной адаптированности человека к среде. Однако рассмотрение адаптации как непрерывного процесса, не сводимого к понятиям «баланса» и «компенсации», приводит к пониманию того, что нарушение психического равновесия, - в ряде жизненных ситуаций, - связано не с проявлениями психических заболеваний, а с необходимостью разрешения личностью внутреннего и внешнего конфликта посредством неадаптивного поведения (концепция «позитивного психического здоровья» Л.Д. Деминой и И.А. Ральниковой). Проявление человеком в этом случае надситуативной активности на основе использования индивидуальных ресурсов [2], приводящее к конструктивному решению проблемы и развитию личности, позволяет нам рассматривать такое поведение как зрелость механизмов психической регуляции.
Важнейшее место в жизни человека занимает трудовая и профессиональная деятельность. Под профессиональной понимается сложная деятельность, которая предстает перед человеком как конституированный способ выполнения чего-либо, имеющий нормативно установленный характер. Профессиональная деятельность трудна для освоения, требует длительного периода профессионализации (включающего теоретическое и практическое обучение), имеющего высокую общественную стоимость. Все это обусловливает значимость сохранения соматического и психологического здоровья профессионала.
Под профессиональным здоровьем понимается свойство организма сохранять компенсаторные и защитные механизмы, обеспечивающие профессиональную надежность и работоспособность в труде [7]. Профессиональное здоровье (соматическое и психическое) также связывается с адаптированностью человека [6]. Профессиональная адаптация традиционно рассматривается как процесс становления и поддержания динамического равновесия в системе «человек - профессиональная среда». Согласно воззрениям Б.Г. Ананьева (1968 г.), человек должен рассматриваться в целом - как индивид, личность, субъект деятельности и индивидуальность. М.А. Дмитриева (1991 г.) показала, что профессиональная психологическая адаптация представляет собой единство адаптации индивида к физическим условиям профессиональной среды (психофизиологический аспект), адаптации субъекта деятельности к профессиональным задачам, средствам труда, выполняемым операциям и т.д. (операциональный аспект), и адаптации личности к социальным компонентам профессиональной среды (социально-психологический аспект). Индикатором адаптированности предлагалось считать удовлетворенность человека трудом.
Нам представляется, что, наряду с удовлетворенностью трудом, в качестве критериев адаптации следует учитывать показатели эффективности деятельности специалиста, определяемые как отношение обобщенного результата к затратам, связанным с производством продукта (или услуги). Интегральный критерий эффективности складывается из частных критериев. В качестве частных критериев используются экономические, социальные, психологические и «социально-экологические» (или «клиенто-центрированные») показатели [3]. Способ адаптации к компонентам профсреды обеспечивается выработкой человеком индивидуального стиля деятельности (ИСД) и поведения (ИСП) [4].
Традиционно, начиная с работ Ф.Б. Березина (1988 г.), психофизиологическая и психологическая адаптация рассматривается как процесс как результат; индикатором адаптированности является отсутствие признаков дезадаптации. Однако стоит вспомнить, что П. Медавар (P. Medawar), Нобелевский лауреат (1960 г.) по физиологии и медицине, отмечал, что адаптация есть то, что организм вырабатывает у себя и чем обладает в потенциале для успешного существования в изменяющихся условиях. Эта идея позволила А.А. Реану с соавторами рассматривать адаптацию личности не только как процесс и результат, но и как основание для формирования психических новообразований этой личности. В состав новообразований включаются не только совокупность знаний, умений и навыков, сформированных субъектом, но и система межличностного взаимодействия с профессиональным и социальным окружением. Подчеркивается, что именно новообразования являются источником развития личности [8]. Считаем возможным распространить этот подход на профессиональную адаптацию. В качестве новообразований здесь могут выступать как конструктивные (профессионализм), так и деструктивные (профессиональные деформации) качества.
В концепциях профессионального становления (В.А. Бодров, Е.А. Климов, А.К. Маркова, Ю.В Поваренков и др.) признается, что профессиональное развитие личности сопровождается личностными приобретениями и потерями. Происходит то, что называют деформациями (искажениями) и деструкциями (разрушениями) - как социально одобряемой структуры деятельности, так и самой личности специалиста.
Мы опираемся на теоретические позиции, согласно которым в процессе длительного выполнения профессионального труда изменениям подвергаются все уровни человека-профессионала (как индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности). Проявляться же эти изменения будут в поведении (при вхождении в процесс деятельности и при выходе из него), в самой деятельности, а также в профессиональном и внепрофессиональном общении.
Выделяют два вида профессиональной деформации: деформацию личности и деформацию деятельности и трудового поведения. Здесь можно заметить аналогию с разделением профессионализма (по Н.В. Кузьминой, 1989 г.) на профессионализм деятельности и профессионализм личности. Выделение в проблеме профессиональной деформации двух сторон - деятельностной и личностной, позволяет не относиться к рассматриваемому явлению как к фатальному результату. Выявление деформации личности (как «диагноз») означает, что на личность ставится «клеймо» не способствующего исправлению положения. Выявление же в трудовом поведении, сопровождающем деятельность, деструктивных элементов позволяет предложить воздействия, направленные на коррекцию деформированного поведения и оптимизацию деятельности.
В качестве основания для классификации профессиональных деформаций С.П. Безносов использует понятие «норма». Исследователь выделяет:
а) нормы деятельности, характеризующей цели, принципы, методы деятельности;
б) нормы профессиональной этики и деонтологии.
Предполагается, что, сравнивая с этими нормами деятельность и качество ее исполнения, можно выявить признаки профессиональной деформации деятельности и личности [1].
Поскольку личность формируется и развивается в деятельности, то в определенном смысле можно говорить о личности как следствии особенностей деятельности. Однако появление деформаций личности не является неизбежным последствием условий работы, а связано с неконструктивностью профессионального стиля и ролевых установок. Действие факторов риска в деятельности неоднозначно и может (как и любой стрессогенный фактор) приводить как к деформациям, так и к возрастанию стойкости и жизнеспособности личности. С другой стороны, характеристики личности оказывают влияние на особенности реализации деятельности. При этом деформации поведения и деятельности могут рассматриваться в качестве внешнего проявления деформаций личности.
Профессиональные деформации мы рассматриваем как «искажение» психологической модели профессиональной деятельности. Профессиональные же деструкции - это разрушение нормативной психологической структуры деятельности, негативно сказывающееся на результатах труда и взаимодействии с другими участниками процесса, а также на развитии самой личности.
Нельзя говорить об искажении или деструктивном построении психологической структуры деятельности, не решив проблемы критериев. Закономерен вопрос: если речь идет об отклонении, или искажении, то относительно какого эталона? Такой эталон заложен в феномене «профессия», который рассматривается, с одной стороны, как социальный институт, обладающий определенным потенциалом, с другой - и как профессиональное сообщество, являющееся самоорганизующейся социальной системой. Профессия обеспечивает накопление, систематизацию и передачу профессионального опыта. Этот обобщенный и объективизированный (в форме инструкций, правил, алгоритмов, профессиональных норм, традиций и т.д.) профессиональный опыт выступает в качестве основы для построения идеализированной обобщенной модели профессии и профессиональной деятельности. Исходя из целей исследования, будем использовать упрощенную трехкомпонентную психологическую модель профессии, которая включает в себя следующие составляющие (или субмодели):
1. Модель профессиональной среды. Профессиональная среда (профсреда) включает в себя объект, предмет, средства, условия труда, профессиональные задачи, социальное окружение. Система представлений (образов) человека об этих компонентах составляет внутреннюю, психическую модель профсреды.
2. Модель профессиональной деятельности (система образов взаимодействия человека с профсредой, а также образов целей, результатов, способов их достижения); все то, что составляет концептуальную модель деятельности [5].
3. Модель самого человека-профессионала, включая систему его свойств и отношений. Прежде всего, это профессиональная Я-концепция, понимаемая как относительно устойчивая, более или менее осознанная система представлений человека о себе в профессиональной деятельности и в профессии. На основе этих представлений он строит свои отношения с другими людьми, с которыми он взаимодействует в процессе профессиональной деятельности.
Каждая субмодель базируется на представлениях человека о профессиональных нормах, ценностях и обобщенных целях труда. Декомпозиция модели профессии на субмодели позволяет выявлять признаки дезадаптации человека к тем или иным составляющим профессии, а значит, и факторы, влияющие на душевное благополучие и профессиональное здоровье специалиста.
При рассмотрении профессиональной деформации деятельности будем опираться на её психологическую макроструктуру («цель - мотив - способ - результат»), предложенную К.К. Платоновым (1972 г.). Г.В. Суходольский (1988 г.) ввел понятия полезного и вредного результата. Полезен результат, удовлетворяющий общественную или личную потребность. Вреден результат, препятствующий удовлетворению потребности либо гипертрофирующий ее удовлетворение. Вредный результат называют «антирезультатом» [9].
В деятельности всегда имеет место процедура отнесения с ценностями - идентификация того, что наиболее значимо для человека. Цель - ситуативна; ценность - надситуативна. Цель указывает на то, чего нет («образ-цель»); ценность - на то, что уже есть. Цель задает, что будет делаться; ценность предопределяет то, что никогда не должно делаться, т.е. то, что может ее разрушить. Выбор целей человек осуществляет в рамках ценностно-рациональной мотивации.
Если цель, ориентирующая на получение общественно полезного результата, предопределяется конструктивными ценностями человека, то цель, ориентирующая на «вредный» результат, может быть обозначена как деструктивная ценность. В качестве конструктивных ценностей могут выступать предписанные, социально одобряемые нормы, а также социально одобряемые цели деятельности, ориентирующие на общественно полезные результаты. В качестве деструктивных ценностей выступают социально неприемлемые или отвергаемые способы и формы деятельности, а также социально неприемлемые цели, ориентирующие на получение вредного, с точки зрения общества, результата.
Таким образом, профессионально-деструктивную деятельность можно рассматривать как деятельность, направленную на получение вредного результата. Здесь мы сталкиваемся не с профессиональной некомпетентностью человека, а с проявлением «антипрофессионализма». Человек обладает необходимыми профессиональными знаниями, умениями и опытом, но ориентируется на деструктивные ценности. Им движет деструктивная направленность (эгоцентризм, стяжательство, нонконформизм и др.). Соответственно он ставит деструктивные цели и использует деструктивные средства для их достижения.
Ценности человека определяются его доминирующей ориентацией. У личности с «рыночной ориентацией» (по Э. Фромму) этика профессионала (как нравственная норма) подменяется этикой прагматизма. В условиях нравственно-психологического конфликта (конкурирования) между ценностями профессиональной морали и ценностями выгоды предпочтение отдается последним, т.е. побеждают деструктивные ценности.
Заключение. Если деструктивные процессы получат широкое распространение и действующей нормой становится антинорма (что с точки зрения профессии как социального призвания - неадекватно и аморально), можно говорить уже о социальной опасности, о проблемах общественного здоровья.
Список литературы
- Безносов С.П. Профессиональная деформация личности. - СПб.: Речь, 2004. - 272 с.
- Дружилов С.А. Индивидуальный ресурс профессионального развития как необходимое условие становления профессионализма человека // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. - 2010. - № 5. - С. 145-148.
- Дружилов С.А. Профессионализм человека и критерии профессиональной адаптации // Объединенный научный журнал. - 2003. - № 1. - С. 15-16.
- Дружилов С.А. Профессиональные стили человека и индивидуальный ресурс профессионального развития // Вопросы гуманитарных наук. - 2003. - № 1 (4). - С. 354-357.
- Дружилов С.А. Становление профессионализма как процесс формирования концептуальной модели профессиональной деятельности // Журнал прикладной психологии. - 2004. - № 6. - С. 56-60.
- Психология профессионального здоровья / под ред. Г.С. Никифорова. - СПб.: Речь, 2006. - 480 с.
- Разумов, А.Н., Пономаренко, Пискунов В.А. Здоровье здорового человека. Основы восстановительной медицины. - М.: Медицина, 1996. - 205 с.
- Реан А.А., Кудашев А.Р., Баранов А.А. Психология адаптации личности.- СПб.: Медицинская пресса, 2002. - 352 с.
- Суходольский Г.В. Основы психологической теории деятельности. - 2-е изд. - М.: Изд-во ЛКИ, 2008. - 168 с.
Рецензенты:
Ярославцев А.С., д.м.н., зав. кафедрой профессиональных гигиен медико-профилактического факультета ГОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию», Астрахань;
Молдавская А.А., д.м.н., профессор кафедры анатомии человека Астраханской государственной медицинской академии, Астрахань.