Культура – это совокупность концептов и взаимоотношения между ними.
Совокупность концептов формирует концептосферу национального языка. Термином «концепт» оперируют многие науки: логика, философия, лингвистика, культурология и др.
Несомненно, национальные особенности австрийской концептосферы воплощают культурно-национальное мировидение.
Е.С. Кубрякова предлагает такое определение концепта: «Концепт – оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, квант знания. Самые важные концепты выражены в языке» [1: 90–92].
Ю.С. Степанов дает следующее определение концепту: «Концепт – идея, включающая абстрактные, конкретно-ассоциативные и эмоционально-оценочные признаки, а также спрессованную историю понятия» [4: 41–42].
В настоящей статье мы понимаем концепт как лингвокогнитивное явление, представляющее собой совокупность правил и оценок организации действительности, детерминированную особенностями деятельности представителей данной лингвокультурной общности, находящее выражение в национальной картине мира и объективированная средствами языка.
Концептосфера характеризуется довольно большим количеством ярких национально маркированных концептов, к числу которых относится ОБЩИТЕЛЬНОСТЬ (GESELLIGKEIT) как отражение австрийского менталитета.
Для австрийцев GESELLIGKEIT – жизнерадостность, веселость и веселье. Свою реализацию концепт находит в таких чисто австрийских институтах, как кафе и Heuriger (Lokal, in dem Wein, besonders Heuriger, getrunken wird) [9: 712].
Австрийцы в чем-то схожи с феаками, считают себя людьми веселыми (lustig), добродушными (gemütlich) и общительными [8: 119].
Для австрийца кафе – особый институт. Кофейни в Австрии распространились после осады турками Вены в 1683 году. Основателем первого кафе считается Георг Франц Кольшицкий (Kolschitzky), который за оказанные во время осады услуги в качестве награды получил брошенные турками мешки с кофейными зернами. Поначалу венцы не оценили горький черный напиток, но добавленные Кольшицким в кофе сахар и молоко сделали его очень популярным.
Кафе – это не просто место, где можно выпить чашку кофе, назначить деловую встречу или поболтать с друзьями; венское кафе – это нечто большее, это – традиция, история и неповторимый шарм города.
В октябре 2011 года ЮНЕСКО включила кофейные традиции Вены в список нематериальных культурных наследий.
Понять всю важность и самобытность концепта ВЕНСКОГО КАФЕ помогут следующие утверждения:
«Das Wiener Kaffeehaus stellt eine Institution besonderer Art dar, die mit keiner ähnlichen der Welt zu vergleichen ist. Es ist eigentlich eine Art demokratischer, jedem für eine billige Schale Kaffee zugänglicher Klub, wo jeder […] stundenlang sitzen, diskutieren, schreiben, Karten spielen, seine Post empfangen und vor allem eine unbegrenzte Zahl von Zeitungen und Zeitschriften konsumieren konnte.» (Stefan Zweig in «Die Welt von Gestern») [7].
«Du hast Sorgen, sei es diese, sei es jene – – – ins Kaffeehaus! […] Du bist korrekt und sparsam und gönnst dir nichts – – – Kaffeehaus! Du findest keine, die zu dir passt – – – Kaffeehaus! Du stehst innerlich vor dem Selbstmord – – – Kaffeehaus! Du hasst und verachtest Menschen und kannst sie dennoch nicht missen – – – Kaffeehaus! […] (Peter Altenberg) [6].
«Es gibt Schreiber, die nirgendwo anders wie im [Kaffeehaus] ihr Schreibpensum zu erledigen imstande sind, nur dort, nur an den Tischen des Müßigganges, ist ihnen die Tafel der Arbeit gedeckt, nur dort, von Faulenzldüften umweht, wird ihrer Trägheit Befruchtung.» (Alfred Polgar) [13].
«An dieser Stätte der lockeren Beziehungen lockert sich auch die Beziehung zu Gott und den Sternen, die Kreatur entschlüpft ihrem Zwangsverhältnis zum All in ein pflichtloses sinnliches Gelegenheitsverhältnis zum Nichts, die Drohungen der Ewigkeit dringen nicht durch die Wände des Kaffeehauses, und zwischen diesen genießest du der holden Wurschtigkeit des Augenblicks.» (Alfred Polgar) [14].
Приведенные высказывания свидетельствуют об исключительной важности кафе в жизни австрийца: это место, где можно творить, приятно провести время, справиться со своими душевными проблемами, поразмышлять. Тут можно и почитать газеты и журналы, поиграть в шахматы и карты, обсудить острые политические темы и художественные события.
Венские кафе представляли собой образ жизни и постепенно превратились в один из важнейших институтов социума. От них пошла мода на деревянные журнальные столики, мраморные столики и округлые формы стульев, созданные французом Мишелем Троне и ставшие символами обстановки кафе по всей Европе.
Передать эмоциональное состояние, настроение, рассказать о мировоззрении – казалось бы, для КОФЕ и КАФЕ нет ничего невозможного. «Das ist nicht mein Kaffee! (Das ist nicht meine Angelegenheit!)», – восклицает австриец, когда хочет сказать «Это не мое дело!» Или: «Das ist ein anderer Kaffee!» (Das ist etwas ganz anderes! Это совсем другое дело!) [2: 100].
«Verfluchtes Kaffeehaus!» (Hol’s der Teufel! Wie ärgerlich! Черт возьми! Какая досада!) Данное выражение употребляется, когда что-то не удается [2: 100].
Понятие любимой кофейни становится применимым к любой области, вызывающей симпатию или антипатию, о чем свидетельствуют следующие выражения: «Das ist (k)ein Kaffeehaus für mich!» (Hier gefällt es mir (nicht)! Hier fühle ich mich (nicht) wohl! Мне здесь (не)нравится! Здесь я чувствую себя (не)хорошо!) [2: 100].
События и жизненные обстоятельства оцениваются венцами посредством сравнения с кафе, потому что «Das Wiener Café ist nicht nur Gaststätte, in der man ein leibliches Bedürfnis befriedigt – es ist Kultusstätte, Kultstätte und der Kreißsaal der österreichischen Literatur» (E. Landgrebe, zitiert nach: K. Schmidt, Über Wien nah Österreich). Ощущение себя в кофейне как у себя дома (Das «Sich- Im-Kaffehaus-wie-zuhause-Fühlen») у некоторых австрийцев приводит к тому, что они в качестве своего почтового адреса дают адрес кофейни [2: 100].
Кофе для австрийца является таким же важным концептом, как, например, пиво для немца или виски для шотландца: «In und um Wien ist der Kaffee ein Bestandteil der Volksseele geworden wie das Bier in Bayern, der Whisky in Schottland, der Wein am Rhein» [2: 100].
По названиям сортов кофе, основой для которых послужили персоналии, реалии и географические наименования, можно изучать историю бывшей Австро-Венгрии.
Такие названия, как Türkischer Kaffe, Konsul (мокко с ложкой взбитых сливок), Sperbertürke (очень крепкий кофе, подаваемый с сахаром), хранят в себе воспоминания о тесных и подчас сложных взаимоотношения с Турцией.
Кофе Sperbertürke берет свое начало вовсе не в Турции, как можно было бы предположить из названия. В названии кроется имя адвоката Хуго Шпербера (Hugo Sperber), который после напряженных переговоров любил отдыхать в кафе Herrenhof и имел обыкновение заказывать данный напиток [15]. Это же имя отсылает нас и к произведению австрийского автора Ф. Торберга «Die Tante Jolesch». Роман появился в 1975 и является сборником частично услышанных, частично выдуманных, частично реальных случаев. Центральная фигура книги – адвокат Hugo Sperber [10].
Еще одно имя собственное легло в основу названия кофе – Neumann. Überstürzter Neumann – изобретение постоянного гостя кафе Herrenhof, который просил вливать сливки не в кофе, а сначала в чашку и лишь потом уже в сливки наливать напиток [15].
Имя одной из представительниц династии Габсбургов Марии Терезии навсегда запечатлено в названии Kaffee Maria Theresia (кофе-мокка «большой» с апельсиновым ликёром, сахарной пудрой и с разноцветной сахарной посыпкой).
Имперские реалии, в том числе географические, отражены в названиях Kaisermelange (в большой чашке смешивают яичный желток и 2 ложечки меда, добавляют кофе) и Ungarischer Kaffee (крепкий сладкий кофе, который подают в чашке на колотом льду и непосредственно перед подачей поливают сверху очень холодными сливками).
Кофе Marghiloman (мокко с коньяком) названо в честь политика Александру Маргиломана (Alexandru Marghiloman (4.VII.1854 – 10.V.1925). Александру Маргиломан был министром иностранных дел Румынского королевства, членом консервативной партии, он поддерживал сотрудничество с немецкой Империей и с Австро-Венгрией в Тройственном Союзе [5].
Католицизм является основной религией Австрии, которая также нашла свое отражение в названии кофейных напитков. Franziskaner – это черный кофе с несколько большим количеством молока – с таким, чтобы получился цвет рясы монаха-францисканца, Kapuziner – черный кофе с молоком, которое добавляют до тех пор, пока напиток не приобретет цвет рясы монаха-капуцина.
Такую историческую реалию, как фиакр, запечатлели названия Fiaker и Einspänner. Fiaker был изначально черным кофе в стакане, позже на его основе возникли разные варианты рецептов приготовления [11]. Einspänner – это мокко с большим количеством взбитых сливок и сахарной пудрой, подаваемый в стакане с ручкой. Для кучеров это было очень удобно, потому что в одной руке они держали поводья, а в другой – стакан с кофе. Чтобы кофе быстро не остывал, в него добавляли взбитые сливки сверху [12].
О временах становления номинативной базы кофейных напитков свидетельствуют названия Nussbraun (кофе, цвет которого напоминает цвет ореха), Schale Gold (довольно слабый кофе, цвет которого приближается к золотому), Weiß mit Haut, Großer und Kleiner Schwarzer, Großer und Kleiner Brauner. Эти названия отражают цвет напитков, так как официанты предлагали гостю выбрать кофе по его цвету, который зависел от соотношения кофе и молока, с помощью палитры.
С конца XVIII и до середины XIX веков особой популярностью пользовались музыкальные кафе (Konzertcafe), в конце XIX века их сменили литературные кафе (Literatencafe). Оду кафе как панацее от всех бед пропел в своем стихотворении «Kaffeehaus» знаменитый эссеист Петер Альтенберг (Altenberg, 1859–1919), а фельетонист Альфред Польгар (Polgar, 1873–1955) разработал целую теорию «Cafe Central». «Централист» Польгара – «человек без свойств», лишь в кафе обретающий ощущение, что и у него есть подобие семьи, профессии, политической партии. Благодаря кафе он чувствует себя частичкой целого. Кафе для него – «эрзац реальности». Здесь «централист» готов растаять, исчезнуть, раствориться навсегда. После того как Cafe Griensteidl было закрыто, Карл Краус (Kraus, 1874–1936) написал знаменитое эссе «Порушенная литература» (Die demolierte Literatur, 1897), предрекая закат литературной школы Г. Бара. Действительно, Г. Бар и писатели его круга были тесно связаны с атмосферой кафе. Для них имел первостепенное значение «гений места» [3].
Глобализация – явление, затрагивающее практически все области жизни. Повсеместно можно найти McDonalds или Starbucks, предлагающие всевозможные сорта кофе. Всем известны Latte Macchiato, Espresso, Cappuccino и др., для которых можно найти традиционных австрийских двойников (Verlängerter- это аналог Americano, Melange очень похож на Latte Macchiato), которые не вытеснены из номинативного поля, а сосуществуют как дань традиции вместе со своими модными аналогами.
Концепт КОФЕ и КАФЕ является прямым доказательством важности общения в уютной атмосфере среди людей, близких по духу. На протяжении столетий существует целая культура кафе и кофе, в которой находит свое отражение австрийская душа.
Концепт КОФЕ и КАФЕ является одной из граней концепта GESELLIGKEIT, воплощающего самобытность и уникальность австрийцев.
Рецензенты:Малафеева А.А., д.т.н., профессор Владимирского государственного университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, г. Владимир;
Матвеев П.Е., д.ф.н., профессор кафедры философии и религиоведения Владимирского государственного университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых, г. Владимир.
Работа поступила в редакцию 19.02.2015.
Библиографическая ссылка
Никонова А.Р. КОФЕ И КАФЕ КАК ОБЪЕКТИВАЦИЯ КОНЦЕПТА «ОБЩИТЕЛЬНОСТЬ» В АВСТРИЙСКОЙ КУЛЬТУРЕ // Фундаментальные исследования. – 2015. – № 2-4. – С. 842-845;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=36946 (дата обращения: 19.04.2024).