Гидатлинцы (самосознание-гьид – субэтнос аварцев (одного из самых многочисленных народов Дагестана), язык которых принадлежит к аваро-андо-цезской группе дагестано-нахской ветви северо-кавказской семьи языков. На гидатлинском диалекте говорят жители селений Урада (ГIурада), Тидиб (ТIидиб) с отселком Накитль (НакIкIикь), Хотода (XIодоа), Гента (ГентIа), Мачада (МачIада), Тлях (Лъах).
Традиционный свадебный обряд, подвергшийся трансформации, значительно распространен в наши дни у всех народов Дагестана, как в горах, так и на равнине, в том числе и у гидатлинцев. Вместе с тем целый ряд ритуалов, архаических форм, обычаев, верований, неизвестных другим народам Дагестана, придавал гидатлинской свадьбе значительный интерес своим неповторимым местным колоритом, оригинальностью, уникальностью форм отдельных обрядов, локальным своеобразием их, особенностями развития и т.д. Рассмотрим отдельные моменты традиционного и нового в свадебной обрядности гидатлинцев.
Как в прошлом, так и теперь создание новой семейной ячейки рассматривается как событие большой социальной значимости, поэтому для него характерна торжественность и обилие ритуально символических действий [1]. Поскольку брак заключается, за редким исключением, по взаимному согласию молодых людей, сватовство («бахIаре аби») превратилось в формальный акт. Но в условиях села довольно устойчивы сватовства и обручения. Сейчас при вступлении в брак решающую роль играет согласие молодых, а не родительское слово, как это было раньше, хотя к совету родителей прислушиваются по-прежнему.
Среди оценочных критериев невесты в 70–80-е годы ХХ в., помимо традиционных, заметное место занимал уровень ее образования. Невестка «с дипломом» – предмет гордости современной семьи. Высокий уровень образования и хорошая специальность еще более престижны для жениха. В прошлом при заключении браков гидатлинцы больше всего заботились о том, чтобы жених и невеста были из равных по знатности, влиятельности и могуществу фамилий. Прав Г.Ф. Чурсин, когда пишет: «В Гидатлинском ауле Тиди (Тидиб – М.М.) из проживающих в ауле 4 фамилий – Чухби, Гадарилял, Хандилял и Нахатилял – фамилия Чухби считалась главенствующей, и члены ее вступали в брак только с такими же Чухби; из фамилии Гадарилял, занимавшей первое место после Чухби (свободные уздени), члены рода Чухби брали замуж девиц, но своих дочерей за них не выдавали. Подобные же порядки наблюдались и в других районах Аварии, а также и среди других народов Дагестана, лаков, кюринцев и др., ровно как и у кабардинцев, черкесов и других кавказских народов» [11].
Остановившись на ком-либо, семья жениха присылала к родственникам девушки сватов. Обычно с предложением о помолвке отправлялся самый близкий родственник по отцу (дядя, дед). Через несколько дней происходило основное сватовство. В дом родителей девушки отправлялись сваты из числа близких родственников – мужчины по отцовской линии, с которыми шли мать и сестра жениха.
Даже если родители девушки были согласны выдать дочь замуж, этикет не позволял им принять предложение сразу, чтобы, как говорили в народе, «не принизить авторитет семьи и своей дочери». Поэтому сваты приходили во второй, а иногда и в третий раз. Сейчас в роли сватов выступают близкие родственники жениха – мужчины (брат отца, муж сестры отца или муж сестры самого жениха и др.). Но теперь в дом девушки обязательно идут отец и мать юноши. Отец девушки, прежде чем дать положительный ответ, обязательно заручается согласием близких. А затем (что особенно важно – в присутствии всех) спрашивает дочь о ее согласии, и если девушка категорически против брака, свадьба отменяется.
Момент, когда родители девушки давали положительный ответ, считался официальным сговором – «рагIи кьей». Сговор скрепляли подарком, обычно это были медный кувшин, платок, браслет, часы, деньги, т.е. чем ближе родство, тем ценнее должны быть подарки. В настоящее время и количество, и ассортимент подарков, приносимых в дар невесте, имеет существенные отличия. Разумеется, в пределах каждого населенного пункта существует свой определенный эталон, своя норма ценности преподнесения невесте подарков, и каждая семья старается её соблюдать в средних пределах. Близкие жениха старались приурочить свой выход из дома к 7–8 часам вечера, в период наступления сумерек. Это время выбиралось не случайно. По народному поверью, лишь с наступлением сумерек активность злых духов (жинал) ослабевает и любое начинание, в том числе и сватовство, будет иметь благоприятный исход. Немаловажной причиной была и боязнь родственников жениха встретить по дороге посторонних лиц, чтобы предварительный сговор не получил огласки. В с. Мачада церемония сватовства имела свое название – гарац бале (досл. – завязать узел), т.е. скрепить отношения с семьей намеченной невесты. После обручения до самой свадьбы родители жениха неоднократно делают невесте подарки в дни традиционных народных праздников.
Завершающейся частью формой сговора считается «магьар» – религиозное оформление брака, имевшее «общую для всех народов Дагестана форму, установленную шариатом». Следует отметить, что «магьар» является единственным мусульманским обрядом из всех обрядов свадебного цикла. Проводят его обычно накануне свадьбы в четверг или пятницу (счастливые дни) в доме близкого родственника невесты. Для совершения акта доверенным лицом невеста делала своего взрослого родственника (отец, брат, дядя).
Обряд не афишировался по причине боязни «дурного глаза» и козней недоброжелателей. Брачный обряд могло совершить только духовное лицо. Это предписание нашло отражение и в адатах некоторых обществ. Например, в адатах Гидатлинского общества говорится: «Если кто-нибудь оформил обряд бракосочетания, не будучи дибиром, то с него взыскиваются штраф в размере одного котла, а с двух свидетелей, присутствующих при этом, – по одному [5].
Во время бракосочетания при свидетелях назывались сумма и имущество («кебин») женихом будущей жене. Величина его зависела от материального состояния семьи жениха, сельских традиций. Даже зарегистрировавшись в ЗАГСе считается необходимым совершить магьар. Обычно же магьар предшествует регистрации брака в ЗАГСе.
Свадьбу обычно справляли осенью, когда сельскохозяйственные работы заканчивались, урожай был собран, а скот наиболее откормлен. Сейчас материальная обеспеченность населения позволяет справлять свадьбу и вне зависимости от той или иной ситуации. Наблюдается и значительное сокращение числа дней свадьбы. Она обычно длится один–два дня. Свадьба в городе проходит в один день. Не принято играть свадьбы в период поста (Ураза), в праздник жертвоприношения «Курбан-байрам». Осталась неизменной традиция не играть свадьбы, если семья жениха или невесты в трауре. Иногда во время траура, при особых обстоятельствах, свадебные торжества по договоренности заменяются религиозным мероприятием – мавлюд. Раньше свадебный стол гидатлинцев чаще всего был представлен пирогами, вареным мясом и супом. Сейчас в любом селении гостям на свадебном торжестве подаются самые разнообразные мясные блюда (плов, долма, шашлыки, соусы и т.д.), как национальные, так и заимствованные, салаты, а также десерт и чай, напитки.
Одним из редких, уникальных явлений гидатлинской свадьбы был обычай переселения (накануне свадьбы) жениха в дом его дружка – шафера («бахIарасул гьудул»), невесты – в дом ее подруги, – попечительницы («багьаралъул гьудул»). Сведения об обряде пребывания жениха и невесты в «чужих домах» встречаются у Г.Ф. Чурсина [12], З.А. Никольской [10], Г. Цадасы [12], С.Ш. Гаджиевой [3], А.Г. Булатовой [1], М.А. Дибирова [6], А.И. Исламмагомедова [7]. М.О. Косвен посвятил происхождению этого обряда специальный раздел в своей книге «Этнография и история Кавказа» [9].
Хозяева «другого дома» брали на себя чуть ли не половину расходов по устройству свадьбы. Принцип ухода в «другой дом» не является теперь нормой, этот обряд сегодня изжил себя.
Свадебное торжество начиналось в доме невесты. Торжества в доме были скромными, часто без музыки. Свадебными музыкальными инструментами считались зурна и барабан. В последнее время на свадьбу приглашаются музыканты, владеющие помимо вышеупомянутых инструментов также гитарой, кларнетом и другими музыкальными инструментами.
В гидатлинских селениях на свадьбе используются традиционные народные песни и танцы, а в равнинных селах, наряду с аварскими танцами, используются также танцы других народов Дагестана.
До 1960-х годов в день свадьбы отец и братья невесты покидали дом или не принимали участия в свадебном торжестве, как бы испытывая неловкость, стеснение. В настоящее время отец и братья принимают участие в свадебном торжестве.
Во время свадьбы были и сохраняются до сих пор определенные «действующие лица». Главную роль играли «тамада». У гидатлинцев свадьбой распоряжались друг жениха – «бахIарасул гьудул», зятья, родственники.
За невестой по традиции отправлялись вечером. Во главе процессии, сопровождаемой музыкантами, шел друг жениха («гьудул») с длинной палкой в руке. Быть «багьарасул гьудул» считалось престижным, и общественное мнение строго следило, чтобы на эту роль назначался достойный человек. «При переезде невесты в дом жениха послов жениха не всегда впускали сразу в дом невесты, – пишет А.Г. Булатова. – Иногда шутливые препирательства сторон затягивались, пришедшие облагались «штрафом» как возмутители спокойствия. Характер диалога зависел от остроумия мужчины, возглавлявшего пришедших». Старались их хорошо угостить, развлечь, подшучивали над ними, но невесту отпускать не спешили. Перед выходом невесты всем присутствующим раздают 9 разных сладостей («ичIго жо»).
От дома невесты до дома жениха с крыши домов на невесту сыпят муку, зерно и сладости, желая ей сладкой жизни в новом доме. Обсыпание невесты мелкими предметами (зерном, рисом, мелкими монетами и т.п.) наблюдается в свадебных обрядах почти у всех народов Дагестана.
Сохраняется традиционный ритуал встречи невесты в доме жениха. Вступление ее в новую семью и сегодня сопровождается многочисленными обрядовыми действиями. В доме жениха невесту встречают с песнями и музыкой. При вхождении невесты в дом ее радушно встречает мать жениха, которая дает ей ложку меда, а родственники жениха осыпают ее монетами (сейчас – конфетами) с пожеланием счастья, здоровья, благополучия и т.п. Невесту с подругой вводят в комнату для молодых, усаживают ее поудобней, так как ей предстоит просидеть здесь до ночи, не поднимаясь. Сюда же приносят и приданое, привезенное вслед за невестой. Жених весь день с невестой не встречается так же, как и предыдущие дни свадьбы.
Жених приходил в сопровождении друга, и подруга невесты ставила им угощение. После этого подруга с попечительницей стелили молодым постель и удалялись вместе с дружком жениха, оставляя новобрачных одних. Следует отметить, что у гидатлинцев не было обычая вручать родственникам жениха доказательства невинности новобрачной.
До 1970-х годов бытовал в гидатлинской свадьбе традиционный обычай – кража жениха со свадьбы (бахIаро викъи), так, чтобы этого не заметил товарищ жениха и его помощники. В случае удачи такого предприятия с товарища жениха (бахIарасул гьудул) и его помощников (бахIарасул хIумул) берётся штраф за плохое исполнение своих обязанностей. Крадут его те, которые хотят оказать особое уважение жениху, его родителям и близким, перенести торжество в свой дом. Сумевший выкрасть жениха и сыграть данную свадьбу объявлялся братом жениха.
Перед женихом на свадебный стол ставили наряженное сладостями и фруктами деревце («канакро»). Его устанавливали в так называемый бахIарасул гIен (в переводе «женихово ухо»), который представляет собой огромный поднос с девятью кушаниями. Несомненно, что дерево в этом случае символизировало и плодовитость, а обрядовые функции яйца в основном одинаковы у большинства народов – это символ возрождения жизни.[11]. Обычай украшать «свадебное дерево» я наблюдала еще в 90-е годы ХХ века, например, у унцукульских аварцев и в некоторых селах Гергебильского района.
Кульминационным моментом второго дня свадьбы является танец новобрачных.
Общие танцы начинались только после танца молодоженов. Наиболее распространенными являются коллективный танец «каш» и лезгинка. Описывая свадьбу у аварцев К.М. Воинов, например, так характеризовал лезгинку: «Что ни движение, то грация и пластика. Сама природа, видно, обучила их этим выразительным, полным красоты и огня постам и мимике». [2] Заключительными обрядами свадебного цикла являются по традиции ввод новобрачной в столовую, или общую семейную комнату, вывод ее за водой и приглашение в дом ее родителей.
Таким образом, приведенный материал свидетельствует о том, что весь свадебный цикл гидатлинцев в изучаемое время сохранял много интересных форм, уходящих корнями в древнейшие пласты истории брака и семьи и в той или иной мере проливающий свет на многовековой путь их эволюции. Нельзя забывать, что каждый народ на протяжении тысячелетий сам формировал, проверял, уточнял и совершенствовал такой сценарий свадьбы, который понятнее ему по своему духу, отражает свои бытовые особенности. Высока роль этнографической науки при широком использовании сравнительно-исторического анализа, который позволяет вскрыть генезис, показать как историческую трансформацию одних обрядов, обычаев, этики, так и непреходящую ценность других.
Рецензенты:
Магомедханов М.М., д.и.н., заведующий отделом этнографии Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук, г. Махачкала;
Сефербеков Р.И., д.и.н., профессор, ведущий научный сотрудник отдела этнографии Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук, г. Махачкала.
Работа поступила в редакцию 07.05.2014.
Библиографическая ссылка
Абдулаева М.М. СВАДЕБНАЯ ОБРЯДНОСТЬ У ГИДАТЛИНЦЕВ: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ // Фундаментальные исследования. – 2014. – № 6-7. – С. 1525-1528;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=34373 (дата обращения: 03.11.2024).