Подход к вербальному выражению эмоций позволяет по-новому взглянуть на структурные и семантические характеристики языковых единиц в их эмоционально-экспрессивной функции. Такой подход требует, на наш взгляд, предварительного определения роли и места эмоций в общей системе языковой деятельности.
Эмоции имеют длительную историю филогенетического развития, в результате они выполняют целый ряд специфических функций, в том числе и коммуникативную. Осознание всеобъемлющего и всепроникающего характера эмоций в поведении человека проявляется в том, что эмоциональная сфера жизнедеятельности человека превратилась в объект активного исследования ряда наук: психологии, философии, биологии, физиологии, лингвистики и т.д. Без осмысления результатов исследований смежных наук невозможно получить адекватной картины исследуемой проблемы.
В современной психологии и философии эмоции рассматриваются в тесной связи с мышлением, при этом единодушно отмечается, что эмоции человека, являясь реакцией на окружающий мир, непосредственно связаны с оценочной деятельностью сознания [9; 11]. Эмоции – это «психическое отражение в форме непосредственного пристрастного переживания жизненного смысла явлений и ситуаций, обусловленного отношением их объективных свойств к потребностям субъекта» [7, с. 407].
По наблюдениям ученых, существует более 500 слов, обозначающих эмоциональные состояния, которые сводятся в 22 гнезда терминов [1; 4; 10]. Этот список может быть сокращен, на наш взгляд, до десяти наименований эмоций: восхищение, радость, одобрение, удивление, неодобрение, сожаление, ирония, возмущение, презрение, страх.
Влияние эмоций на язык действительно очень велико. Сила эмоций, как отмечает С.В. Палятинская, оказывает двоякое влияние на язык [8]. С одной стороны, она, по мнению лингвиста, сегментирует предложение на мелкие части, принуждая говорящего произносить их с особой силой, с другой стороны, сокращает предложения одно за другим, оставляя их в бессоюзных связях.
Французский ученый А. Сеше также различает два вида воздействия эмоций на речь [14]. Первое заключается в том, что высказывания – под влиянием эмоций – становятся короткими, возникает рубленый синтаксис. Логико-семантические отношения между высказываниями в подобных предложениях не эксплицируются, а подразумеваются. Другое воздействие проявляется в том, по мнению ученого, что даже в самом коротком высказывании позиция всех элементов точно отвечает спонтанному появлению мыслей.
Интересны для нас наблюдения и психолингвистов, которые отмечают «увеличение количества пауз в устном высказывании; появление большого количества незавершенных предложений, семантически нерелевантных повторений отдельных фраз, слов, слогов; увеличение количества переспросов; появление резких колебаний уровня громкости речи, глубоких вздохов и т.д.» [6, с. 52].
Полагаем, что конструкция с эмоционально-экспрессивным значением, отобранная для решения коммуникативной задачи, должна иметь свои структурные особенности в сопоставляемых языках. Ю.М. Малинович в своем труде «Экспрессия и смысл предложения» исследует особенности реализации эмоциональной экспрессии на синтаксическом уровне немецкого языка: номинативные предложения, квазипридаточные предложения; повторы и порядок слов как признак экспрессивности [3]. Считаем данную классификацию эмоционально-экспрессивных предложений весьма удачной.
В настоящей работе проводится анализ предложений, основанных на механизме компрессии синтаксической структуры, а именно эмоционально-экспрессивные односоставные предложения в татарском и французском языках, которые по своей природе наиболее приспособлены выражать эмоциональное состояние говорящего. Их преимущество – удобство произношения, экономичность, минимальная затрата языковых средств при условии полного понимания со стороны слушающего, коммуникативная краткость – по достоинству оцениваются носителями языков. Иными словами, действие универсального закона экономии времени находит свое проявление и в естественном языке, где языковые единицы заменяются меньшими по объему, более свернутыми, сжатыми единицами. Это ускоряет и облегчает процесс коммуникации.
Эмоционально-экспрессивные односоставные предложения различаются между собой в зависимости от того, на кого или на что направлено эмоциональное переживание человека. Иными словами, соотнесенность эмоционально-экспрессивных предложений с предметами, фрагментами реальной действительности самая разнообразная.
1. В коммуникативной ситуации выраженная эмоция может быть направлена на самого себя. Оценивая себя и свои поступки, человек при этом может испытывать самые разнообразные эмоции. Рассмотрим предложения, которые содержат эмоциональную оценку самого говорящего:
Страх: Ходаем, харап булдым! Иманымны да оныттым, имансыз үтәм… [2];
Возмущение : Me sentir seul et habité ? Habité par mon père ? Mais quelle horreur! [12].
В этих предложениях эмоциональная оценка предстает не только как средство психической разрядки, но и как средство саморегуляции говорящего. Для самооценки в татарском языке, как мы видим, используются глагольные предложения с аффиксами первого лица.
Во французском языке также прибегают к использованию глагольных эмоционально-экспрессивных предложений для оценки поступков, действий, состояний самого говорящего. Однако в отличие от татарского языка, где используются спрягаемо-глагольные предложения, для французского языка характерны инфинитивные предложения. Именно контекст и коммуникативная ситуация указывают на то, что эмоция направлена на самого говорящего.
2. Было бы неверным утверждать, что эмоция может быть направлена лишь на самого говорящего. Эмоциональной оценке может быть подвержен и собеседник. При этом оцениваются не только его внешние данные, характер, поступки, но и умственные способности и т.д. Рассмотрим следующие предложения, в которых выражается «сожаление» – достаточно часто встречающаяся эмоция:
Бичара карт, бичара ата! Җитмеш ел туктаусыз эшләде. Җитмеш еллык авыр хезмәт соңында көче бетеп, урамга ташланды [2];
Pauvre enfant ! Cette fausse crise était aussi atroce qu’une vraie. Il ne faut pas être trop sévère... [13].
О том, что в этих предложениях выражается «сожаление», свидетельствуют: субстантивированное прилагательное – мескен – главный член субстантивного нераспространенного предложения, где усилительную функцию выполняет аффикс первого лица; прилагательные – бичара, pauvre, которые выполняют функцию определения, и являются обязательными структурными элементами вышеуказанных предложений, т.к. несут в себе основную смысловую нагрузку предложения.
2.1. Как было уже сказано, эмоциональной оценке может быть подвержена сама внешность, физические данные собеседника. Рассмотрим следующие предложения и определим, какими языковыми средствами в сравниваемых языках передаются то или иное отношение говорящего к собеседнику:
Восхищение: Нинди чибәр, – дип әйтеп куйды кайсысыдыр [2];
Восхищение : – Ve ! Quelle belle fille ! Dans tout Paris on n’en trouverait pas la pareille ! [13].
Эмоционально-экспрессивные предложения татарского и французского языков служат для эмоционально-оценочной характеристики собеседника. Наличие оценочных слов в их составе является обязательным условием. Это предложение не является контекстуально зависимым.
2.2. Достаточно часто предметом эмоциональной оценки могут служить умственные способности собеседника. Например:
Одобрение: – Менә! Yзең дә беләсең икән бит! Молодец, йомры баш! [13];
Негодование : – Folle ! Vieille folle ! Tu n’es qu’une misérable folle ! Une furieuse ! [12].
Помимо эмоциональной интонации содержание этих предложений формируется за счет эмоционально-оценочных существительных и субстантивных прилагательных. Для того чтобы определить, какую эмоцию выражают эти, а также и последующие субстантивные предложения, не нужна опора на контекст.
2.3. Как было сказано выше, эмоционально оцениваться может и характер собеседника. При этом эмоционально-оценочная информация может быть использована в целях нанесения собеседнику «нравственной пощечены» или психологической травмы, что может повлиять на поведение адресата:
Восхищение: Чын кеше! Әнә сугышка ничек бара! Туйга барамыни [5];
Удивление : Lalla se met à rire : – Quels menteurs ! [13].
Возможно, эмоционально-оценочная информация используется говорящим в целях изменить или повлиять на характер собеседника. Для этого используются предложения с эмоционально-оценочными существительными, прилагательными. Именно отсутствие второстепенного выделяет эти предложения и делает их эмоционально яркими.
2.4. Эмоция может быть направлена не только на собеседника, но и на его поступки, действия. Обратимся к следующим примерам:
Ирония: – Хәйдәров, күрче бу кәмитне! Колхоз печәнен урлаучы клоун! Бур! Карак! [5];
Возмущение : Quelles cochonneries ! Marmonnait Rosa Marcelina [...] [12].
Кроме субстантивных предложений, выражать эмоциональную оценку поступков и действий человека способны и глагольные предложения в сравниваемых языках:
Возмущение: Җамалый агай бердән кабынды: – Тапкансыз сөйләшер кеше! Хөрәсән ялкавы бит ул! [5];
Неодобрение : – Te lever chaque matin avant l’aube et détruire ta santé ! [13].
Для выражения своего отношения к поступкам человека как в татарском, так и во французском языках используются разнообразные с точки зрения структуры предложения. Среди них можно назвать односоставные предложения, главный член которых выражен существительным, а также личной формой глагола. Интенсифицирующую роль в перечисленных предложениях выполняют восклицательные слова.
3. Эмоционально-экспрессивные односоставные предложения в сравниваемых языках часто содержат оценку третьего лица. Например:
Восхищение: Оhо, ничек матур елмаеп тора! [5];
Неодобрение : Comme elle est. Impossible [13].
Итак, эмоционально-оценочные слова и эмоциональные конструкции, в составе которых эти слова функционируют, обладают большой экспрессивной силой, а также ярко характеризуют действия, поведение человека. Междометия, экскламаторы интенсифицируют эмоциональное содержание приведенных предложений.
4. Явления окружающей действительности, предметы, ситуации также могут отражаться и оцениваться в предложениях. Соотнесенность с явлениями окружающей действительности, а также выражаемые эмоции у нижеприведенных предложений весьма различны.
Восхищение: Их, дөнья, матур дөнья, сагышлы, фаҗигале дөнья! [5].
Восхищение : – Être vulgaire. Être vulgaire, quelle beauté ! Quelle satisfaction ! [12].
Таким образом, сопоставление эмоционально-экспрессивных односоставных предложений в татарском и французском языках выявило сходство с точки зрения их семантического потенциала. Эмоции человека ситуативны и причинно обусловлены. В разговоре двух собеседников субъективное находит свое отражение особенно заметно. Декодировать характер имплицитно выраженной эмоции в этих предложениях способны контекст, коммуникативная ситуация, интонация, а также их лексическое наполнение.
Коммуникативная ситуация, явления окружающей действительности, собеседник, его характер, умственные способности и т.д. получают с его стороны определенную (положительную или отрицательную) эмоциональную оценку.
Рецензенты:
Рамазанова Д.Б., д.ф.н., профессор, главный научный сотрудник отдела лексикологии и диалектологии, Институт языка, литературы и искусства имени Г. Ибрагимова, заслуженный работник культуры РТ, заслуженный деятель науки РТ, г. Казань;
Садыкова А.Г., д.ф.н., профессор, зав. кафедрой контрастивной лингвистики и лингводидактики Института филологии и межкультурной коммуникации, Казанский (Приволжский) федеральный университет, заслуженный деятель науки РТ, почетный работник высшего профессионального образования РФ, г. Казань.
Работа поступила в редакцию 09.12.2013.
Библиографическая ссылка
Валеева А.Ф., Гизатуллина А.К. ЭМОЦИОНАЛЬНО-ЭКСПРЕССИВНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В ТАТАРСКОМ И ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКАХ КАК РЕЗУЛЬТАТ КОМПРЕССИИ СИНТАКСИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ (ЭМОЦИИ И ИХ ПРИРОДА) // Фундаментальные исследования. – 2013. – № 11-4. – С. 815-818;URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=33210 (дата обращения: 15.10.2024).