Научный журнал
Фундаментальные исследования
ISSN 1812-7339
"Перечень" ВАК
ИФ РИНЦ = 1,674

О БУДУЩЕМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ

Гутова С.Г. 1
1 ФГБОУ ВПО «Нижневартовский государственный университет»
В работе рассматриваются актуальные вопросы, связанные с пониманием роли, значения и будущего отечественной духовной культуры для современного человека. Анализируются проблемы, вытекающие из роста влияния массовой культуры на духовный мир человека. Акцентируется внимание на том, что изменение системы ценностей в сторону прагматизма ведет к постепенной трансформации и даже нравственной деградации общества в целом. Технический, информационный прогресс продолжает усугублять социокультурный кризис, в связи с чем особую сложность для отечественной культуры представляют новейшие механизмы трансляции самих продуктов духовной деятельности, что связано со спецификой массового сознания, намеренно упрощающего и разлагающего духовную культуру. Реформы, направленные на преобразование таких современных социальных институтов, как наука и образование, затрагивают процессы социализации, формирующие новый тип личности. В русской философии сфера духовности рассматривается как результат свободной творческой активности человека, направленной на преобразование мира. Развитие духовной культуры представляется главным условием реализации свободы и становления цельной личности.
духовная культура
свобода
духовность
общество потребления
ценности культуры
механизмы трансляции культуры
личность
1. Бердяев Н.А. Дух и реальность. – М.: АСТ; Харьков; Фолио, 2006 – 679 с.
2. Бердяев Н.А. О назначении человека. – М.: ТЕРРА-Книжный клуб: Республика, 1998. – 384 с.
3. Бердяев Н.А. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого. – М.: АСТ: Астрель: Полиграфиздат, 2011. – 639 с.
4. Франк С.Л. Сочинения. – М.: Правда,1990. – 608 с.
5. Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Астрель, 2011. – 248 с.
6. Ясперс К., Бодрийяр Ж. Призрак толпы – М.: Алгоритм, 2008. –272 с.

Для современной России уже на протяжении длительного времени остается важным решение вопроса о сохранении и возрождении духовной культуры. Испытания, которые пришлось пережить народу на протяжении нашей богатой событиями истории, породили в сознании наиболее прогрессивных представителей отечественной культуры опасения по поводу будущего того великого культурного наследия, которое у нас копилось и преумножалось веками. Сложность описания связанных с этим проблем вытекает, во-первых, из отсутствия четкого и однозначного понимания самого понятия духовной культуры, во-вторых, с трудностью упрощенного, рационального видения самих механизмов ее трансляции, связанных с конкретным содержанием духовного мира, и, в-третьих, с неоднозначными оценками ее роли и значения для общественного развития.

Тесная взаимосвязь государства и образования в настоящее время имеет свои вполне ощутимые для духовной культуры последствия. Очевидным сегодня становится тот факт, что развитие культуры напрямую не связанное с экономическими, юридическими или чисто прикладными исследованиями, является не только необязательным, ненужным, но и даже обременительным, т.е. «лишним» для общества. Причина разрастания именно такой тенденции в определении места духовности связана с абсолютной уверенностью чиновников, непосредственно занятых формированием и реализацией официальной позиции по этому вопросу, в том, что материальные потребности человека являются определяющими в его жизни. Эта мысль усердно и последовательно навязывается молодому поколению как норма существования и единственно правильная точка зрения. В действительности речь не идет о решении основного вопроса философии, затрагивающего онтологическую дилемму первичности идеального и материального, поскольку сегодня для формирования нового эклектического типа мировоззрения это уже не имеет принципиального значения. Речь идет одновременно как о простейших, так и наиболее сложных социальных формах взаимодействий. Самые простые действия, особенно хорошо управляемые в современном информационном пространстве, совершаются нами на уровне автоматизма и почти лишены присутствия самостоятельного выбора. Поскольку процесс внедрения определенных идей по большей части осуществляется непосредственно через наше бессознательное, отследить данные механизмы воздействия очень сложно или почти невозможно.

Так можно представить, к примеру, что есть первоочередные задачи государства, которые легко укладываются в любую разновидность демократической риторики и с легкостью принимаются большинством граждан, поскольку предельно абстрактны, размыты, ни к чему не обязывают, часто непонятны, то есть имеют невнятный смысл, а поэтому и не могут вызывать серьезных возражений. Из этих задач напрямую вытекает конкретная форма поведения вполне конкретного индивида с целым набором уже заданных целей, идеалов, образцов, а главное набором заготовленных критических суждений, которые обязательны для человека, живущего в так называемом свободном, демократическом обществе. Этот сформированный «пакет ценностей» последовательно и неотвратимо вытесняет духовное содержание культуры. Основная борьба за сохранение знания как части культуры и его наполнение нравственным содержанием направлена на формирование свободной, творческой, полноценной личности. Рассуждая о будущем здоровом обществе, Эрих Фромм предлагает нам встать на рациональную позицию человека, подчинившего себе внешние обстоятельства, он утверждает, что «проблема, с которой мы сталкиваемся сегодня, состоит в такой организации социальных и экономических сил, чтобы человек – член организованного общества – стал хозяином этих сил, а не их рабом» [5; 258]. Однако возможность подняться над социальными законами и условиями физического мира в целом может быть реализована только в том случае, когда человек обретет настоящую свободу и найдет опору в духовном мире. Содержание культуры многогранно и не может быть ограничено определенными рациональными рамками. Существующий тысячелетиями символический язык указывает на некую возвышенную тайну и, безусловно, говорит нам об иной реальности, имеющей высшее и безусловное значение для человеческого бытия.

Опасность грубого материализма как социальной болезни состоит в том, что он протекает долгое время в скрытой форме и затем охватывает целое поколение уже неспособное мыслить иначе. Возражения чиновников по этому вопросу, как правило, сводятся к тому, что государство регулярно финансирует данную сферу и даже выделяет ей определенное место, которое условно можно назвать «культурной резервацией» для невостребованных обществом людей и идей. Граждане, таким образом, имеют право на духовное творчество, но в пределах выделенных бюрократами определенной суммы денег, они должны отчитываться за каждый рубль и выдавать в итоге хозяйственную прибыль. В этом случае, на наш взгляд, всякая наука теряет статус фундаментальной и становится прикладной, что приводит к разрыву знания и ценности, идеала и реального чувства удовлетворения потребностей и наконец разрушает единство духовного и телесного в человеке.

В таких условиях философские и культурологические исследования становятся экономически неэффективными, вот если бы они работали на идеологию, как это было в советское время, тогда возможно их статус уравнялся с исследованиями в области ядерной физики или ультрамодных нанотехнологий, а пока их сохраняют в очень урезанном виде как досадный пережиток прошлого. В области современного образования и науки это особенно заметно, так как периодически звучит идея о том, что необходимо финансировать то, что востребовано здесь и сейчас, а «там будет видно». Это отсутствие дальновидения на государственном уровне может привести к гуманитарному кризису уже в ближайшие десятилетия. Западные мыслители давно уже предупреждают об этом: «В нашу эпоху массового порядка, техники, экономики духу вместе с человеческим бытием грозит, если эта неизбежность абсолютизируется, разрушение в своей основе: подобно тому, как государство в качестве союзника человека может быть парализовано, так может быть парализован и дух, если он живет уже не истинной жизнью…» [5; 105]. Целое поколение молодых людей, выращенное внутри массовой культуры современного общества потребления, хорошо управляемое и склонное к конформизму, ориентированное в основном на собственные интересы не захочет, а возможно и не сможет воспринимать коллективные ценности, идею долга и приоритетности общего благополучия над частным. Гармония диалектического единства частного и общего может быть нарушена и окончательно примет сторону индивида.

Однако неоспоримым фактом остается то, что в действительности личность не может существовать без общества, тогда как единичный субъект, лишенный духовного содержания, способен защищать, прежде всего, самого себя и делать это даже ценой уничтожения важнейших элементов культуры. Если анализировать современные СМИ, то можно сделать вывод, что духовная культура – это либо пережиток прошлого, либо сфера религии и некоммерческого искусства, реже проводят ассоциации с наукой, патриотизмом и семейными ценностями. Но сфера религии слишком неоднородна, в нашей стране она отделена от государства и представляет собой специальную тему для разговора. Церковь как социальный институт по-прежнему сохраняет некоторые обязательные для общественного порядка функции, а следовательно, имеет вполне конкретное прикладное значение, то есть представлена в определенном ключе как явление общественно полезное. Тогда имеет смысл обозначить с научной точки зрения вопрос о том, что именно можно считать полезным для человека и общества? Следовательно, вторым вопросом будет сама возможность извлечения непосредственной сиюминутной выгоды из развития и сохранения духовной культуры. Последнее соотнесение понятий является абсурдом, поскольку всякий и особенно примитивный утилитаризм не может составлять сущности духовного творчества, но это не значит, что духовное не становится частью материального мира, более того, воплотившись, его результат живет уже самостоятельно и способен удовлетворять любые потребности человека.

В эпоху тотального господства массовой культуры, ориентированной в основном на потребление, формируется новый тип человека, который и будет определять будущее человечества. Но это далеко не сверхчеловек Ф. Ницше и не богочеловек В. Соловьева, это хорошо мотивированный на постоянное материальное потребление индивид, жизнь которого в основном контролируется, а свобода предельно иллюзорна. Такой человек может быть запрограммирован на вполне предсказуемое созидание, но подлинного творчества и свободного принятия жертвенности как ключевого принципа духовности от него будет трудно добиться. Необходимо учитывать, что личность, устремленная к самосовершенствованию, имеет своей целью не корыстные, вполне конкретные потребности, не выходящие за рамки животного «выживания», а ценности совершенно иного порядка, где удовлетворение рождается в момент обретения личностью целостности, единения с другими, всеобщего блага, наконец. Очевидно, что кропотливое творение высшего мира из физически нас ограничивающих, отягощающих материальных данных, невозможно без отречения и добровольной жертвы. Отсюда и сложнейший, часто мучительный переход в сознании человека, совершающего качественный скачок в иное измерение, который так хорошо знают святые, гении и пророки.

Духовная культура это, прежде всего, система ценностей, которая позволяет человеку пребывать одновременно и в мире вещей и в мире идей, она дает ему возможность трансцендировать, выходить за пределы своего телесного, конечного присутствия здесь и сейчас. Карл Ясперс в работе «Власть массы» утверждает, что человек непосредственно изнутри своего первого материального мира создает второй духовный план бытия и уже в нем обретает некое знание и смысл, позволяющие ему выходить за пределы необходимости, заданного ему существования [6]. Дух проявляет себя в искусстве, науке, философии, создавая свой собственный язык, а следовательно, и новую реальность. Трансляция содержания духовной культуры существенно осложняется тем, что она не может быть навязана, а ее язык не может быть упрощен и доступен для всех. Практически невозможно заставить человека без личных усилий с его стороны воспринимать более сложные уровни мироздания. Проблема заключается в том, что для подобного акта необходимо усилие, внутренняя борьба, искания, прозрение, способность к созерцанию, все то, что недоступно, либо противоречит сложившемуся в современном массовом обществе усредненному восприятию мира. Трансляция смыслов в духовной культуре не может быть заявлена в виде конечной цели, поскольку она всегда предполагает неповторимый индивидуальный опыт личности, возможный через погружение в творческий процесс, который охватывает не только сферу разума, но и наши чувства, интуицию, эмоции.

Но, возможно, философы, писатели, люди искусства и религиозные деятели преувеличивают роль духовного мира для дальнейшего развития человечества? Отвечая на данный вопрос, необходимо отметить, что самый убедительный аргумент в пользу непреходящего значения духовности состоит в необходимости обретения и наполнения человеком смысла своей жизни. Следующий шаг связан с необходимостью акцентировать внимание на опасности упрощения и размывания духовной культуры для человека. В этом случае
хотелось бы положиться на творчество видных отечественных мыслителей, посвятивших данному вопросу немало трудов и внесших существенный вклад в развитие духовной культуры. Так, рассуждая о предназначении человека, русский философ Н.А. Бердяев следующим образом отвечает на этот вопрос: «Ослабление духовности в человеке, утрата центра и ведет к распадению на куски и осколки. Это есть процесс, разложения, диссоциации личности» [2; 313]. Он указывает на драматизм изолированности человеческого существования, вытекающий из утраты объединяющей силы духовности, которая только и может привести нас к подлинному внутреннему единству. В творческом акте человеку открывается переход в подлинный мир, именно в нем происходит самосозидание личности [2]. Рост духовности не может быть простым результатом эволюции или необходимым элементом в закономерном процессе развития мира, поскольку свобода и творчество как определяющие качества человеческого бытия не могут быть детерминированы внешним, объективированным миром [3]. Бердяев подчеркивал, что процесс достижения духовности связан с освобождением личности от власти вещей и социальной среды: «Духовность, которая всегда связана с Богом, есть обретение внутренней силы, сопротивляемость власти мира и общества над человеком» [2; 325].

Духовность составляет основу человеческой природы, уничтожить ее можно только в том случае, если человек вернется в животное состояние. Но опасность заключается в том, что духовность, ставшая частью внешнего мира, может принимать формальный характер, постепенно объективироваться, ориентируясь на стандарты среднего человека [3]. Именно с такой проблемой сталкивается современный человек в мире культуры. Духовность – это задача, которая стоит перед человеком и непосредственно вытекает из самой жизни, опыт которой, в том числе тяжелые переживания и болезни, способен пробудить в нем высшие силы. Духовное не может быть чем-то внешним по отношению к человеку, это актуализация уже заложенных в человеке его потенциальных возможностей. Очень современно и тревожно звучат слова Бердяева о том, что человек сегодня духовно дезорганизован, личность ослабла и постепенно теряет духовную сопротивляемость внушению, одержимости, идолопоклонству [1]. Человечество не может противостоять распаду, ориентируясь только на социальный порядок, лишенный своей опоры в духовной культуре.

В работе С.Л. Франка «Непостижимое» также прослеживается общая для всей русской религиозной философии мысль о необходимости найти некое безусловное основание для единения множественного мира, в которое погружен отдельный человек и где он ограничен и лишен смысла. Неудовлетворенный своей физической зависимостью от внешнего мира и убежденный в своем особом предназначении, человек упорно и страстно ищет возможность укорениться через свою внутреннюю жизнь в более совершенном бытии. Для русского философа, очевидно, что душевная жизнь личности уже имеет корень в духовном мире, она представляет собой особое состояние причастности к высшим, по-настоящему «живым ценностям» и благодаря этому является нам как непосредственная очевидная реальность. Личность может найти смысл и опору только в слиянии с духом и уподоблении ему. Незавершенность, ущербность единичного существования состоит в оторванности от подлинной одухотворенной реальности. «Духовное бытие в самом общем его смысле есть основание и корень реальности непосредственного самобытия» [4; 394]. Таким образом, духовность представляет собой таинство жизни, которое человек несет в себе самом.

Духовность в социальном плане предполагает определенную ценностную характеристику – это высокая культура чувств, общения, мышления, нравственности, основанная на общечеловеческих ценностях. Духовность в таком случае включает в качестве обязательного элемента своего содержания осознание этических связей с миром, она представляет собой прорыв в будущее, выход за пределы прижившихся норм и стандартов усредненного сознания, отсюда и ее связь с творчеством. Надо учитывать, что духовность – это всегда еще и процесс, поэтому так сложно втиснуть ее в определенные рамки, загнать в единую абстрактную универсальную форму. Поскольку духовность это своего рода пристанище для всякого смысла, она не только является целью для каждой отдельной личности, но и обладает важным качеством единения. Для отечественной религиозной философии таким одухотворенным явлением, обладающим высшей социальной и нравственной ценностью, является соборность. Именно через нее личность способна воплотить идеалы духовной цельности и полноты бытия.

Для представителей русской философии духовность являлась выражением человеческого духа, которая вбирала в себя становление и развитие как отдельной личности, так и всей истории духовных традиций человечества. В духовной жизни русского народа существует стремление не столько к внешнему реформаторству, сколько к внутреннему преображению реальности через единство истины, добра и красоты. Общество как система может достичь некоторой гармонии в своем существовании лишь в том случае, если все составляющие его элементы развиваются одновременно. Однако модернизация общества, выдвигающая в качестве приоритетных прежде всего экономическое и технологическое направление, часто оставляет духовную культуру и высшие потребности человека за пределами своих первоочередных задач. Однако неоспоримо, что в социальном плане человеческий фактор остается ключевым для решения проблем любого уровня и содержания.

Духовность защищает человека в поиске истины и смысла жизни, она помогает ему достичь единства в миросозерцании и наконец именно духовное наследие позволяет нам выжить в условиях постоянного давления враждебного внешнего мира и социальной среды. Таким образом, важнейшая задача, непосредственно определяющая будущее нашей страны, а если учесть современные процессы глобализации, то и всего человечества – это сохранение и развитие духовной культуры, которая составляет основу для всех остальных сфер человеческого бытия.

Рецензенты:

Емельянов Б.В., д.ф.н., профессор кафедры истории философии, УрФУ, г. Екатеринбург;

Жукоцкая З.Р., д. культурологии, профессор, зав. кафедрой гуманитарно-правовых дисциплин, НЭПИ (филиал ТюМГУ), г. Нижневартовск.

Работа поступила в редакцию 18.04.2014.


Библиографическая ссылка

Гутова С.Г. О БУДУЩЕМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ // Фундаментальные исследования. – 2014. – № 6-5. – С. 1096-1100;
URL: https://fundamental-research.ru/ru/article/view?id=34298 (дата обращения: 29.03.2024).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
(Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления)

«Фундаментальные исследования» список ВАК ИФ РИНЦ = 1,674